Лунное молоко

Он собрался сказать что-то ещё, но взвизгнул и плюхнулся на пол, когда Юлька резко потянула крючок. Тот вышел на удивление легко — хватило одного слаженного движения.

— Вот. — продемонстрировала Юлька добычу трясущемуся бобровому. — Сохраните на память. И больше не проказничайте.

— Да я… да ты!.. — существо на миг лишилось дара речи, а потом полезло к Юльке обниматься. — Дай, поцелую тебе, ракрасавишна! Дай, к щёчке приложуся!

— Не надо! — Юлька упёрлась ладонями в лоснящуюся, тугую тушку. — Вы лучше хвост перевяжите. Ну, и продезинфицировать нужно.

— Чегося? — изумился бобровой. — Продизици…?

— Помазать спиртом, чтобы не было нагноения.

— Спирт изводить? — бобровой ахнул. — Я лучше внутре продизицирую. А поверху земелей присыплю. Мне бабка ею все хвори излечивала.

Оббежав рысцой комнатушку, бобровой ткнулся в угол и растворился в тени. Юлька проводила его взглядом и вздохнула. Задал ей ключник работы, да такой, что не знаешь как и подступиться. Нет бы проще что предложил — вымести пыль, вымыть полы, убрать паутину…

Сделаю, что смогу, решила Юлька. Здесь всё очень грязное и запущенное! Может ключник обрадуется порядку? Забудет про сажу и крапиву?

Юлька принялась осматривать комнатёнку. Нужно было найти ведро и подходящую тряпку. И веник. Ну, и воду, конечно.

— Что потеряла? — бобровой показался из угла, таща в лапах смятую подвявшую кувшинку.

— Это тебе. — он сунул мокрый цветок Юльке, и ей пришлось принять холодный и скользкий стебель.

— Спасибо, — поблагодарила она расстаравшееся существо. — А можно ещё ведро и тряпку. Хочу полы помыть.

— Тряпок не держим. С прочим подмогнём, — бобровой негромко присвистнул.

Чёрненький и мохнатый крохотун на коротких ежиных лапах почти сразу возник посреди комнаты и отвесил поклон. На лысой чуть вытянутой голове взблеснули короткие рожки.

— Чево надоть? — пробасил крохотун и почесался.

— Воды тащи, анчутка. И крепкий веник! — потребовал от него бобровой.

Анчутка обернулся мгновенно — притащил наполненное до половины ведёрко и хлипкую конструкцию из разновеликих прутьев.

Юльке конструкция совсем не понравилась, но пришлось довольствоваться тем, что есть.

Пока она брызгала на пол и осторожно возила веником по скоплениям пыли, бобровой умастился на лавке, с интересом наблюдая за её действиями и поглаживая перевязанный зелёным листом хвост.

Когда вороха мусора оказались у порога, он снова присвистнул и велел анчутке всё вынести.

— Спасибо, — пропыхтела Юлька. — Он вас во всём слушается.

— Должностя такая. Вот и слушается. Я тут над всеми главным поставлен. Вроде домоуправа. — бобровой стряхнул пыль с топорщащихся усов и чихнул. — Зря ты это дело затеяла. Только время потеряла. Тебе же ещё с печкой возиться. Крапиву полоть. Обед стряпать.

— Я думала, что этого хватит, — честно призналась ему Юлька.

— Что ты, что ты! — замахал лапами встревоженный домоуправ. — Хозяин ведь другое велел. Нельзя хозяина ослушаться!

— Втёмную посадит? — попыталась пошутить Юлька, плюхаясь рядом с бобровым.

— Может и втёмную, — серьёзно кивнул тот. — Но тебе того не надобно. Ты же за лунным молоком пришла.

— Откуда знаешь?

— Да уж знаю. К хозяину только за ним и идут.

— И что же — даёт?

— Даёт… подсказку… — бобровой подхватил веник и процокал копытцами к печи, подцепил прутьями скопление паутины.

— Что значит — подсказку? — переспросила Юлька.

— То и значит. Подсказывает где искать. А брать тебе нужно будет самой.

— Брать? Оно уже по бутылками разлито? — скривилась Юлька собственной невесёлой шутке. — Или мне доить придётся? Луну.

— Да ты что же — не знаешь? — бобровой даже выронил веник. — Не знаешь — что такое лунное молоко?

— Откуда мне знать? Я про него раньше не слышала!

— Не доють его. Оно само изливается! Его искать нужно. Под земелей.

— Под землёй? — эта подсказка Юльке категорически не понравилась. — Ты ничего не путаешь? Луна — на небе. А лунное молоко — под землёй?

— Под земелей прячется. — бобровой сунулся к ней и быстро зашептал. — Не молоко это — застывшие лунные слёзки. В пещерах они собираются. По пещерам искать нужно!

— Ты знаешь — где? — Юлька тоже перешла на шёпот.

— Что ты, что ты! Даже хозяин не знает!

— Как??

— Да вот так. Каждого, кто приходит — за ним шлёт. Потому, как и самому нужно!

Выдав эту информацию, бобровой шлепнул себя по мордахе и запричитал, пощипывая усы:

— Вот тебе! Вот тебе! Вот! Чтобы не болтал супротиву хозяина! Чтобы не выдавал тайное!

— Мы ничего ему не скажем, не волнуйся. — Юлька и сама едва сдерживалась, чтобы не закричать. Надежда, что ключник ей поможет, рассеялась как дым. Если она не отыщет это самое молоко — он даже пальцем не шевельнёт, ничего не подскажет.

Где-то рядом проснулась невидимая кукушка, заверещала с небольшими паузами — ку-ку, ку-ку, ку-ку-ку…

— Один, два, три… — машинально принялась считывать Юлька её глуховатое кукование.