Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила

– Если вас интересует, получала ли известия я лично, то нет. Никогда. Честно говоря, я за всю жизнь видела ее раза три, в последний раз – когда мне было лет семь. Но моя семья регулярно получает письма от тетушки Гарриет. Последнее письмо пришло в прошлом году… да, незадолго до Рождества. Судя по содержанию письма, тетушка написала его, находясь в добром здравии и ясном рассудке. Однако тетушка никогда не тревожила нас избытком новостей.

У меня создалось впечатление, что Летман прекрасно понимает, о чем я говорю. Но он не улыбнулся, лишь хмуро разглядывал свои сцепленные руки.

– Я спросил потому… – Он помолчал, потом внезапно поднял глаза. – Мисс Мэнсел, вы и ваша семья имеют представление о том, какой образ жизни ведет здесь ваша родственница?

– Наверное, мы знаем слишком мало, кроме самого очевидного. Мы знаем, что с годами она становилась все эксцентричнее и что она обосновалась здесь так давно, что, скорее всего, вряд ли когда-нибудь захочет снова сняться с места и вернуться домой. Понимаете, в нашей семье родственные чувства никогда не бывали слишком сильны, а в последние годы тетушка Гарриет была просто одержима идеей о том, чтобы порвать всякие связи с Англией, с домом – об этом она твердила во всех своих письмах, когда давала себе труд написать их. Никто в семье не имел ничего против. Тетушка сама приняла решение и имела право жить так, как хочет. Но, приехав сюда, я многое услышала о тетушке Гарриет и пришла к выводу, что ее эксцентричность, пожалуй, зашла слишком далеко. Я имею в виду это подражание леди Эстер Стэнхоуп. Скажите, это правда? Она действительно живет, как леди Эстер? Как вы думаете, мистер Летман, она всерьез сошла с ума или просто играет?

– О нет, нет, – поспешно ответил Летман. У него словно гора с плеч свалилась. – Я как раз спрашивал себя, знаете ли вы об этом. Нелегко было бы объяснять все с самого начала, но, поскольку вы знакомы с историей леди Эстер Стэнхоуп, дальше мне будет проще. Нельзя сказать, что ваша тетушка с самого начала сознательно решила стать второй «ливанской леди». Поначалу, когда миссис Бойд только что поселилась в Дар-Ибрагиме, она жила на довольно широкую ногу, и многие сравнивали ее с леди Эстер. Вскоре она обнаружила, что легенда о знаменитой путешественнице еще пользуется популярностью среди арабов в сельской местности, и научилась извлекать из этой легенды выгоду для себя – в том, что касается влияния, преданности слуг и тому подобного. Словом, она стала знаменитостью и научилась находить в этом приятные стороны. Кстати, прозвище Леди Гарриет придумали местные жители, и оно накрепко приклеилось. Мне кажется, поначалу ваша тетушка просто забавлялась, но вскоре обнаружила, что ей нравится быть звездой. Со временем, как это обычно случается, шутка зашла слишком далеко, чтобы ее можно было прекратить, и в конце концов перестала быть шуткой, даже в глазах самой миссис Бойд. Не знаю, понятно ли вам это?

– Пожалуй, да, – ответила я. – Тетушка уже не могла отделить собственный образ от образа леди Эстер и поэтому просто решила остаться «ливанской леди».

– Именно так. Впрочем, ей уже не хотелось выходить из роли. Она жила здесь, в глуши, так долго, что в какой-то степени начала считать эту страну своей и, пожалуй, чувствовала, что, как это ни странно, имеет право примерить легенду на себя. – Летман улыбнулся, и в первый раз в его улыбке мелькнуло искреннее веселье. – Если хотите знать правду, то, по-моему, у нее много общего с оригиналом. В общем, она просто стала получать удовольствие от всего этого. Выезжала на охоту с гончими и ястребами, снова разрешила караванам, идущим из Горного Ливана и Антиливана к морю, останавливаться на отдых в Дар-Ибрагиме, принимала во дворце наиболее «досточтимых путешественников» – большей частью археологов, которые, по-видимому, были знакомы с ее мужем и его работами. Она даже пыталась вмешиваться в политику, а с недавних пор грозится принять мусульманство – впрочем, я думаю, это просто напоказ. – Летман помолчал. – А когда во дворце неизвестно откуда появился я, леди Гарриет пришла в восторг. Еще бы! Мне была отведена роль личного врача – эта фигура, как известно, занимает видное место в легенде о леди Эстер… Вам, должно быть, известно, что леди Эстер Стэнхоуп держала при себе в Джауне личного врача? Так вот, когда наша леди Гарриет впустила меня во дворец и обнаружила, что я без пяти минут врач, то ее это устроило как нельзя более. Так что я присвоил себе придворный титул, наводивший трепет на слуг-арабов, а на самом деле в мои обязанности входит развлекать вашу тетушку беседами. Вряд ли стоят пояснять, что, когда ей на самом деле требуется медицинская помощь, я привожу врача из Бейрута.

– И кто лечит ее теперь, после доктора Графтона?

– Доктора Графтона?

Голос Джона Летмана звучал озадаченно, и я взглянула на него с удивлением:

– Да. Разве вы его не знаете? Он лечил тетушку шесть месяцев назад, в это время вы, как я поняла, уже были здесь.

– О да, конечно был. Просто я не сразу догадался, откуда вы знаете его имя.