Лунный дракон и Речная волчица (ЛП)

Прозвища возникли сами собой. У одной на гербе было солнце, у другой — волк, что воет на луну. Элия оказалась Солнцем Рейгара, сияющем над головами людей, Лианна — Луной, затворницей, которая появляется нечасто, но ярко.

По мере того, как они подъезжали к Старкам, Криган старался не вглядываться в каждого из них. Так было хоть немного спокойнее. Вместо этого он оглядывал Винтерфелл во всем его великолепии.

Они с Эйгоном спешились, а затем каждый направился к своей карете, чтобы помочь женщинам выйти.

Рейнис выпрыгнула сразу, как только Эйгон открыл дверь. Злая и напряженная, как всегда. Когда она оглядывала Винтерфелл, Кригану показалось, что таким взглядом ищет добычу готовый к прыжку хищник. Если с Эйгоном они сблизились настолько, насколько это возможно, его сестра по-прежнему держалась с ним, в лучшем случае, нейтрально. Он до сих пор оставался для нее бастардом, чье появление на свет запустило цепочку событий, которая привела к смерти ее матери.

Никто так и не мог дать однозначный ответ, что же убило королеву Элию: яд, подброшенный ее доверенной фрейлиной, или очень сложные роды несколько месяцев спустя. Но Рейнис с тех пор много лет вымещала свой гнев именно на нем. В ее понимании, именно рождение Алисанны толкнуло Элию попытаться родить королю еще одного ребенка, чтобы догнать и перегнать эту северянку, не выглядеть в своих собственных глазах брошенной и ненужной… Советов королевских мейстеров она не слушала. И поплатилась за это жизнью. Постепенно гнев ее дочери немного поостыл, но… Криган не думал, что они с Рейнис хоть когда-нибудь станут близки, как члены одной семьи.

Когда Криган открыл дверь другой кареты, Алли вытекла наружу, как просыпающаяся кошка, а не как хищная львица Рейнис. Выйдя из экипажа, она потянулась, глубоко вздохнула и восхищенно огляделась по сторонам. Как бы женственно она ни держалась, в свои двенадцать ей еще предстояло выработать какую-то сдержанность…

Следом вышла мама. Она, перед тем, как шагнуть наружу, замерла и заколебалась и только когда он предложил ей руку, королева крепко сжала ее, собралась с духом — и шагнула на солнечный свет. Криган увидел, как помокрели ее глаза при виде дома, в котором она выросла. В который она так долго стремилась вернуться. Криган осторожно вел ее под руку, пока она осматривалась, сам он краем глаза видел, как Эйгон и Рейнис тихо о чем-то препирались, пока Эйгон, наконец, не закрыл дверь кареты, оставив младших сестренок внутри. Сам он пока старался не обращать на это внимание. Как-нибудь потом…

Остальные собрались перед встречающими. Сир Эртур с одной стороны процессии держал знамя Ночной Королевы, под котором собрались Криган, Алисанна и Лианна. С другой сир Лорас держал знамя Дневной Королевы над Эйгоном и Рейнис. Рейгар и его гвардейцы стояли в центре, между ними.

Лорд Старк шагнул вперед, не отрывая взгляда от Лианны, которая смотрела в землю перед собой. Затем Тихий Волк и его семья встали на колени отрепетированным движением. Только младшего мальчика усадил и удерживал на месте один из его братьев. Крэгг обратил внимание на то, что только у одного из детей лорда Старка такие же темные волосы, как у него. Остальные унаследовали каштановые волосы его жены. Только одна девушка выделялась на общем фоне светло-зелеными волосами.

— Мой король, — почтительно склонил голову Старк. Рейгар выдержал долгую паузу, позволив им постоять на коленях подольше. Он словно упивался этим зрелищам… Или просто хотел напомнить северянам, кто они такие рядом с ним.

— Встаньте, — наконец, разрешил король, тепло улыбнувшись хозяину замка. — Рад вас видеть, лорд Старк. Вы хорошо выглядите. В последний раз вы чувствовали себя не очень после того ранения в живот…

— Да, ваша милость, — с несколько натянутой улыбкой кивнул Старк. — Мои раны зажили. Но если бы не лорд-командующий, я бы не выжил.

— Я выполнил свой долг, милорд, — ответил Барристан Селми. — Вы ничем не обязаны мне.

Очень многозначительные слова — с учетом того, что именно сир Барристан в битве при Каменной Септе нанес смертельный удар Роберту Баратеону, а потом ранил и пленил самого Эддарда, после чего восстание, потеряв двух лидеров из трех, рассыпалось в считанные дни. А потом этот же Барристан спас Эддарду Старку жизнь в битве под Утесом. И каждый раз говорил одно и то же: «Я выполнил свой долг». Всего лишь долг — что убить одного человека, что спасти другого.

«Интересно, что думает об этом сам лорд Старк?» — подумал Криган.

Потом лорд Старк и король обменялись еще несколькими стандартными приветственными любезностями и историями об их путешествии, а Криган тем временем рассмотрел каждого из Старков как следует. Или хотя бы попытался.

Леди Старк заметно нервничала, но старалась держаться, высоко подняв подбородок. Рядом с ней стоял старший сын лорда с ухоженными темно-рыжими волосами и тонкой бородкой вокруг подбородка и губ. Криган почувствовал на себе цепкий взгляд его голубых глаз. Он тоже к нему присматривал. И оценивал.

Он перевел взгляд на следующего Старка… И забыл обо всем на свете.