Лунный камень

— Милый старый Бетереджъ, говорилъ онъ. — Я долженъ вамъ семь шиллинговъ съ половиной. Теперь, надюсь, вы догадываетесь кто я?

Боже праведный! Это былъ мистеръ Франклинъ Блекъ, пріхавшій четырьмя часами ране чмъ мы его ожидали. Не усплъ я еще вымолвить и слова, какъ мн показалось, что мистеръ Франклинъ перенесъ удивленный взоръ свой на Розанну. Вслдъ за нимъ и я посмотрлъ на нее. Вроятно, смутившись отъ взгляда мистера Франклина, она сдлалась вся пунцовою, и въ замшательств, котораго ничмъ не могу объяснить себ, ушла отъ насъ, не поклонившись ему и не сказавъ ни слова мн. Я не узнавалъ Розанны, потому что, вообще говоря, трудно было найдти боле учтивую и благопристойную горничную.

— Вотъ странная двушка, сказалъ мистеръ Франклинъ. — Не понимаю, что она находитъ во мн такого необыкновеннаго?

— Мн кажется, сэръ, отвчалъ я, подсмиваясь надъ его континентальнымъ воспитаніемъ, — ее уловляетъ вашъ заграничный лоскъ.

Я привелъ здсь пустой вопросъ мистера Франклина, равно какъ и свой дурацкій отвтъ лишь въ утшеніе и ободреніе всмъ ограниченнымъ людямъ; потому что не разъ случалось мн видть, какую отраду приноситъ имъ сознаніе, что и боле одаренные ихъ собратья оказываются въ иныхъ случаяхъ столько же ненаходчивы, какъ и она сама. Ни мистеру Франклину съ его удивительнымъ заграничнымъ воспитаніемъ, ни мн съ моимъ многолтнимъ опытомъ и врожденнымъ остроуміемъ и въ голову не приходило, что было дйствительною причиной необъяснимаго смущенія Розанны Сперманъ. Впрочемъ, мы забыли о бдняжк прежде нежели скрылся за холмами ея маленькій срый плащъ. «Ну, что же изъ этого слдуетъ?» вроятно, спроситъ читатель. Читайте, почтенный другъ, читайте терпливе, и кто знаетъ, не пожалете ли вы Розанну Сперманъ столько же, сколько пожаллъ я, когда узналъ всю истину.

V

По уход Розанны, я прежде всего приступалъ къ третьей попытк приподняться съ песку. Но мистеръ Франклинъ остановилъ меня.

— Это мрачное убжище иметъ свои преимущества, сказалъ онъ. — Мы можетъ быть уврены, что здсь никто намъ не помшаетъ. Останьтесь на своемъ мст, Бетереджъ, мн нужно поговорить съ вами.

Между тмъ какъ онъ говорилъ, я не опускалъ съ него глазъ, стараясь отыскать въ сидвшемъ подл меня мущин сходство съ тмъ мальчикомъ, котораго я знавалъ когда-то. Но мущина ршительно сбивалъ меня съ толку. Я могъ бы до утра смотрть на мистера Франклина, а все не пришлось бы мн увидать его дтскихъ розовыхъ щечекъ, его нарядной маленькой курточки. Онъ былъ теперь блденъ, а нижняя часть лица его, къ величайшему моему удивленію и разочарованію, покрылась вьющеюся темною бородой и усами. Живая развязность его манеръ была, конечно, весьма привлекательна, но ничто не могло сравниться съ его прежнею граціозною непринужденностью.

Въ добавокъ онъ общалъ быть высокимъ и не сдержалъ своего общанія. Правда, онъ имлъ красивую, тонкую и хорошо сложенную фигуру, но ростъ его ни на одинъ дюймъ не превышалъ того, что обыкновенно зовутъ среднимъ ростомъ. Короче сказать, онъ былъ неузнаваемъ. Время все измнило въ немъ, пощадивъ только его прежній открытый, свтлый взглядъ. По немъ только и узналъ я наконецъ прежняго любимца, и ужь дальше не пошелъ въ своихъ изслдованіяхъ. — Добро пожаловать въ родное гнздышко, мистеръ Франклинъ, сказалъ я. — Тмъ пріятне васъ видть, сэръ, что вы нсколькими часами предупредили ваши ожиданія.

— Мн нужно было поторопиться, отвчалъ мистеръ Франклинъ. — Я подозрваю, Бетереджъ, что въ эти послдніе три или четыре дня за мной присматривали и слдили въ Лондон; и потому, желая ускользнуть отъ бдительности одного подозрительнаго иностранца, я, не дожидаясь послобденнаго позда, пріхалъ съ утреннимъ.

Слова эти поразили меня. Они мигомъ напомнили мн трехъ фокусниковъ и предположеніе Пенелопы, будто они злоумышляютъ противъ мистера Франклина Блека.

— Кто же слдилъ за вами, сэръ, и съ какою цлью? спросилъ я.

— Разкажите-ка мн о трехъ Индйцахъ, которые приходили сюда ныньче, сказалъ мистеръ Франклинъ, не отвчая на мой вопросъ. — Легко можетъ быть, Бетереджъ, что мой незнакомецъ и ваши три фокусника окажутся принадлежащими къ одной и той же шайк.

— Какъ это вы узнали, сэръ, о фокусникахъ? спросилъ я, предлагая ему одинъ вопросъ за другимъ, что, сознаюсь, обличало во мн весьма дурной тонъ; но разв вы ждали чего-нибудь лучшаго отъ жалкой человческой природы, читатель? Такъ будьте же ко мн снисходительне.

— Я сейчасъ видлъ Пенелопу, отвчалъ мистеръ Франклинъ, — она-то и разказала мн о фокусникахъ. Ваша дочь, Бетереджъ, всегда общала быть хорошенькою и сдержала свое общаніе. У нея маленькая ножка и маленькія уши. Неужели покойная мистрисъ Бетереджъ обладала этими драгоцнными прелестями?

— Покойная Бетереджъ имла много недостатковъ, сэръ, отвчалъ я. — Одинъ изъ нихъ (съ вашего позволенія) состоялъ въ томъ, что она никакимъ дломъ не могла заняться серіозно. Она была скоре похожа на муху чмъ на женщину и ни на чемъ не останавливалась.