Лунный свет и дочь охотника за жемчугом

– Должно быть, это они, – произносит Аксель. – Видите, сколько их тут разбросано вокруг. – Он встает, чтобы окинуть взглядом лежащую перед ними сушу. Она выступает из воды в сиянии неравномерно окрашенной охры. – Необитаемые, по крайней мере, люди здесь не живут, в этом я почти уверен. Если ваш отец сбился с курса и ему удалось выжить в этой шлюпке, есть большая вероятность, что он мог оказаться здесь…

Внезапно во рту у Элизы становится очень сухо.

Они поднимают паруса, люггер идёт к острову. Элиза хватает подзорную трубу и начинает осматривать местность. Заросшие кустарником песчаные холмы далеко от берега. Пляж усеян камнями, а мангровые заросли покрывают внешнюю часть острова.

– Нам придётся бросить здесь якорь и взять шлюпку, – предлагает Аксель и начинает отвязывать лодку. Пока они размеренно гребут к берегу, Элиза внимательно рассматривает кружащих над ними птиц. Это блестящие чёрные фрегаты с выпуклыми кроваво-красными горловыми мешками.

Добравшись до берега, они вылезают из шлюпки и затаскивают ее на песок. Бросив шлюпку, путники начинают озираться, но Квилл пятится назад.

– Все в порядке? – Элиза жмурится от ослепляющей белизны солнечного света.

– У меня плохое предчувствие.

– Почему? Ты плохо себя чувствуешь?

– С этим местом что-то не так. Не могу объяснить. Так, ерунда.

Элиза окидывает взглядом безмолвные песчаные холмы, где по верхушкам кустов пробегается легкий бриз. В отдалении колышутся пучки желто-коричневого спинифекса, за ними багровые утесы испещрены трещинами и впадинами.

– Думаю, нам стоит хотя бы осмотреться, – подаёт голос Аксель, настороженно поглядывая на Квилла.

И тут они замечают их. На холме. Они появились как единое целое – словно просто выросли из земли. Маленькая группа. Четверка изможденных худых людей. Они выстроились в ряд, молча и не шевелясь, сухожилия на их телах четко выделяются под резкими лучами солнца. Одежда на них изорвана; двое мужчин и две женщины. Неподвижны, словно камни.

Обе группы пристально изучают друг друга, пока Аксель, наконец, не выступает вперёд. Это производит эффект разорвавшейся бомбы, группа распадается. Один из мужчин, тот, что помладше, отделяется от остальных и начинает спускаться.

Элиза судорожно сглатывает.

– Как ты думаешь, что это за люди? – шепотом спрашивает она у Квилла. – Семья бывших каторжников или что-то в этом роде?

Они наблюдают за тем, как встречаются две фигуры, отбрасывая четкие тени на бледный мелкий песок. Элиза не может не заметить, как этот суровый пейзаж переливается гранатовым, янтарным, нефритовым и аквамариновым цветами.

После нескольких минут мучительного ожидания Аксель поворачивается и подзывает их к себе. Они пробираются по песчаным дюнам и встречаются с ним на полпути. Мужчина позади него, худой, с печалью на лице, в котором есть что-то волчье. Глаза смотрят настороженно. За пояс штанов у него заткнут старый револьвер.

– Они каторжники, – тихо говорит Аксель. – Те, что постарше, какое-то время управляли островом, когда здесь велась торговля.

Внезапно Элизе становится не по себе.

– Чем они торговали? – Но она и так знает ответ: на отдаленных островах, подобных этому, первые торговцы жемчугом покупали и продавали туземцев для своих команд. Она смотрит на остальных членов группы. Определенно, они одна семья, теперь она это замечает. В целом у всех худощавое телосложение, закаленное борьбой со стихиями. Она задается вопросом, как давно они живут здесь. От какой жизни отказались. Надо ли скрывать то, что они совершили?

* * *

Мужчина представляется фамилией Келли и неохотно ведёт их по тропинке, спиралью уходящей вверх к хижине. Жилище на удивление сделано добротно, достаточно крепкое, чтобы противостоять порывам ветра, который пригибает к земле кусты. Каждый его дюйм наполнен дымом от костра. Мать с дочерью потихоньку напевают, переставляя горшки, наполняя их водой и выкладывая на стол перед ними чёрствую лепёшку. Не удержавшись, Элиза отламывает кусочек, но на вкус она горькая. Келли тем временем рассказывает, что семья живет здесь уже много лет. Его отец приплыл на одном из последних кораблей с каторжниками, затем его наняли вместе с семьей следить за островом, на котором торговали людьми. Когда приняли закон, все работники разбежались, а он с семьей остался, опасаясь, что на материке их могут схватить и посадить в тюрьму. С тех пор они на этом острове, который дает им все, что необходимо: рыбу, мясо, кров, закрытость. Пока он говорит, его отец наблюдает за ними старческими серыми глазами. Элиза сглатывает кислый привкус.

– Что-то нехорошее он замышляет, тот мужчина, – шепчет Квилл.

Но она не смеет и виду подать, что испытывает отвращение. Пока нет. Эти люди могут оказаться полезными.

Как только она собирается заговорить, снаружи доносится ещё один голос. Низкий и властный. Раздаются шаги, и в проеме двери показывается мужчина. Крепкий, загорелый, с таким же волчьим взглядом.