Lurk (СИ)

Она подняла голову и увидела его глаза, чуть прищуренные, будто с насмешкой, но уважением, преданностью, но осторожностью. Этот статный, не знающий стопа парень никак не вязался с образом того Стайлза, которого она увидела впервые. Это был совершенно другой человек, уже знающий себя цену, принявший свое «Я», ставший чем-то среднем между мраком с первыми вкраплениями рассвета и закатом с последними проблесками лучей.

— Ты же только что оттуда, — она захлопнула книгу и развернулась к парню. В ее улыбке была заинтересованность, но теперь Стайлз вел партию.

Чем больше игрок думает, что он ведет игру, тем меньше он ее в действительности контролирует. Это закон. И Кира — отличное тому подтверждение.

Парень улыбается и приближается к девушке, опираясь согнутой в локте рукой о стену. Кира принимает такую их близость, не отстраняется, а готовится вобрать в свои легкий весь этот никотиновый яд — пустить Стайлза под свою кожу, чтобы он заполнил все ее тело раковыми метастазами.

— Ты о себе ничего никогда не рассказывала, — он шепчет ей почти в губы, закрывая глаза и поддевая на крючок своего же охотника. Кире очень нравится эта мнимая страсть. Они оба не знают, кто на них смотрит, есть ли тут Лидия, Скотт или еще кто-то. Они друг другу нравятся. По-извращенному нравятся.

— Я обычный подросток, Стайлз. Такой же, как и ты, — она чувствует его руку на своей талии и машинально кладет свою руку на его плечо. Парень приближает ее к себе, втягивает в паутину своей маленькой лжи, кормит конфетами внимания и дарит то, что ей так нужно — дарит ей что-то среднее между любовью, дружбой и партнерством.

— У каждого подростка где-то под ребрами припрятано разбитое сердце.

Она откидывает голову и заливается смехом. Стайлз открывает глаза, но не сердится на ее пренебрежительное отношение к его словам. Он по-прежнему находит в Кире нечто привлекательное и считает ее своим единственным другом на данном моменте жизни. Но если Стайлз сыграл с Лиамом, Хейден и Айзеком, не говоря уже о Лидии, то почему он не может то же самое сделать с Кирой?

Она его поймет.

— Под моими ребрами прокуренные легкие, Стилински, — она прижимается к нему, и они оба понимают, что тот секс (теперь уже без Лидии) им надо повторить. Так, для закрепления материала. Стайлз привлекает ее к себе за талию, по-прежнему опираясь о стену в вальяжном и уверенном жесте. Между их лицами — дразнящие миллиметры, а приближение урока лишь подливает масла к их ощущениям.

— Наполненные только никотином и пустотой, — она обнимает его за плечи, а Стайлз улыбается, приближается к ее губам. Он стремится добиться цели — узнать, что спрятано в подсознании Киры.

А еще он стремится поцеловать красивую девушку, получить удовольствие от этого поцелуя. И он целует ее, впервые познавая, что такое страсть и напор. Он обезвреживает ее своим поцелуем, ослабляет ее защитные механизмы и взрывает своими прикосновениями. Его руки сильны. Его намерения понятны. Кира искреннее не понимает, чего этой Мартин не хватало — Стайлзу даже приятно, когда он ловит ее мимолетные мысли в виде образов. А потом он обнимает ее второй рукой, впиваясь пальцами в кожу и…

Выдыхает. Выдыхает в нее энергию, которую получил от Айзека. Стайлз знал, что чтобы проникнуть за четвертый барьер, надо установить связь. Но украсть энергию Киры он не сможет — она сразу почует подвох. А вот отдать ей часть своей — это вполне выгодный компромисс. Кира на миг замирает, несколько удивленная такой щедростью, а потом принимает эти силы.

Она испытывает совсем другое. Это что-то похожее на ментоловую свежесть после неприятного на вкус блюда. Такие знакомые, но острые ощущения. Когда получаешь что-то — это всегда приятнее, чем отдаешь.

Стайлз же ощущает, что его собственные вены будто сжимаются. Кровь по ним замедляет кровообращение, и тело мигом прошибает озноб, а потом эмоции взмывают вверх так, как ветер швыряет листву во время урагана. Это пугает, но… это тоже похоже на ментоловую свежесть.

Они отстраняются друг от друга. Стайлз опускает голову и руки. Кира приближается к его лицу, целует парня в щеку и уходит в кабинет. Стилински усмехается и просто с нетерпением ждет вечера. Уже сейчас его адреналин скачет так, будто он сорвал куш.

В каком-то смысле, сорвал.

Парень выпрямляется, засовывает руки в карманы и идет на урок. В принципе, последние шестнадцать часов доставляют ему удовольствие.

4.

Звенит звонок, когда Стайлз заходит в кабинет. Он не замечает Лидию и, наверное, даже не помнит, что история у них общая. Он просто идет между рядами к своей последней парте и тут вдруг замечает, что под его ногами — не пол, а земля.

Стайлз замирает. Голос учителя доносится откуда-то издалека. Парень закрывает глаза, делает еще один шаг, а когда открывает — вокруг него другая реальность.

И школы здесь уже нет.

Первое, что он испытывает — дикий страх, смешанный с нотками уже остывающего удовольствия. Вдруг появляется отдышка и боль в ногах. Стайлз задыхается и вспоминает то, что забыл почему-то — ему нужно бежать.