Львы Аль-Рассана

Халонья на северо-востоке Альмалика сейчас не волновала. Она скорее могла создать трудности для Рагозы, а это было ему на пользу, пока не переросло в нечто большее. Ему не раз приходило в голову, что следовало бы этой зимой посоветоваться с эмиром Бадиром, но делать этого не хотелось. Взаимодействовать с Бадиром означало теперь иметь дело с Аммаром ибн Хайраном, который сбежал к главному сопернику Картады на следующий день после того, как его отправили в ссылку.

«Это был трусливый поступок, – решил Альмалик. – Он даже граничит с предательством». Аммару всего-то и нужно было скромно удалиться куда-нибудь на год, сочинить несколько стихов, возможно, совершить паломничество на восток, даже сразиться за веру в Сорийе в наступающем году, во имя Ашара… а потом Альмалик мог бы позвать его обратно, смирившегося, покорного придворного, который выдержал приличный срок наказания. Тогда это казалось таким очевидным.

Вместо этого ибн Хайран, как всегда непокорный и колючий, сбежал вместе с Забирой прямо к Бадиру и его порочному визирю-киндату в опасную Рагозу. В очень опасную Рагозу, так как источники Альмалика сообщили ему, с опозданием, что эта женщина еще летом, сразу же после Дня Крепостного Рва, отослала двух своих сыновей – его сводных братьев – к Бадиру.

Эти сведения он должен был получить раньше, до смерти отца. Ему пришлось создать прецедент и казнить двух своих людей: губительно получать столь важные известия так поздно. Эти два мальчика представляли угрозу его положению на троне, почти такую же большую, как Хазем в пустыне.

«Со сводными братьями, – решил новый правитель Картады, – лучше быстро покончить». Взгляните, например, что случилось у джадитов. Рамиро Вальедский, несмотря на его знаменитую ловкость, добился успехов лишь после внезапной кончины своего брата Раймундо. И хотя об этой смерти ходили разные слухи, они не помешали возвышению Рамиро.

Из этого следовало извлечь урок. Альмалик вызвал двух известных ему людей, дал им подробные инструкции и щедрые обещания, а потом послал их на восток под видом торговцев пряностями, чтобы они могли преодолеть горы Рагозы, пока перевал еще открыт для законных купцов. Его отрезвило и сильно потрясло полученное в середине зимы известие о том, что они оба погибли в драке в таверне в первый же день по приезде в город Бадира.

«Бадир умен», – так всегда говорил отец Альмалика Второго. Его визирь-киндат необычайно умен. А теперь с ними Аммар, в то время как ему следует находиться здесь или по крайней мере спокойно ждать где-нибудь разрешения вернуться.

Однажды ветреной ночью Альмалик Второй отправился в поисках мимолетного утешения в гарем своего отца, который теперь стал его собственным. Он чувствовал себя очень одиноким. Он рассеянно потирал свое непослушное веко, пока очень высокая светловолосая женщина из Карша прилежно старалась возбудить его при помощи благовонных масел и ловких рук, и обдумывал некоторые факты.

Первым из них было то, что Аммара ибн Хайрана не удастся быстро вернуть в Картаду, даже пообещав восстановить его доброе имя и огромную власть. Это он знал наверняка. Тщательно продуманная ссылка ибн Хайрана в день смерти отца начала казаться ему не столь здравым шагом, каким виделась в то время.

Он с гневом вынужден был признать и тот факт, что нуждается в Аммаре. Слишком много событий произошло этой зимой, слишком много неотложных вопросов следовало бы рассмотреть и решить, а окружающие его люди с этим не справлялись. Он нуждался в хорошем совете, а единственным человеком, чьим советам он доверял, был тот, кто всегда относился к нему с насмешливым снисхождением учителя к своему ученику. Теперь он – правитель Картады; больше так быть не должно, но ему нужно вернуть Аммара.

Он поставил женщину на четвереньки и вошел в нее. Она была необыкновенно высокого роста; это создавало неудобства. Она тут же начала издавать стоны блаженства, привычно преувеличенные. Все они вели себя так, отчаянно стремясь завоевать его расположение. Двигаясь на женщине из Карша, он поймал себя на мысли о том, какова была миниатюрная Забира с его отцом в этой самой постели. Женщина под ним стонала и ахала, словно умирала. Он быстро кончил и отослал ее.

Потом он лежал один среди подушек и думал о том, как вернуть того единственного человека, который был ему необходим, раньше, чем грозящие ему со всех сторон беды вспыхнут, подобно кострам, и поглотят его.

Утром, с первыми бледными лучами света, он послал за шпионом, которого использовал и раньше. Молодой правитель Картады принял этого человека с глазу на глаз, даже прогнал из спальни рабов.

– Я хочу, – сказал он, не здороваясь, без всякой преамбулы, – узнать все, что ты сможешь раскопать о передвижениях господина Аммара ибн Хайрана в Фезане в День Крепостного Рва.

Одним зимним утром, по дороге к своей палатке на базаре, Джеана и Велас были похищены так ловко, что никто из прохожих даже не понял, что произошло.