Лысогорье

Флажки не опасны.

Они страшны только глупым.

Серый завозился под елью, заворчал. И что за время пришло? То ли снега стали жестче, то ли кости ближе — никак не умостишься, чтобы мягко было, все вроде мешает что-то.

Солнце уже поднялось высоко и грело сильно. Волчица стояла у ели и слушала, как скапывает с деревьев тающий иней, и ела снег.

Она была вся на виду.

Деревья не загораживали ее.

И Серый заволновался: как бы не увидели ее с просеки люди и не обидели. Люди часто обижают просто так, охоты ради, они убивают даже тогда, когда сыты, разве Волчица забыла об этом?

Серый привстал.

Подался слегка вперед.

Волчица перестала есть снег, подняла голову, стоит и смотрит на него крупными настороженными глазами и тихо растворяется в воздухе. Некоторое время еще были видны ее губы, они жадно хватали снег — хап, хап, — но вскоре и они пропали.

Серый успокоился.

Лег.

Лежал, смотрел, как суетятся птицы, слушал.

В мир идет весна.

Дни стали длиннее, в воздухе пахнет талым, и хотя морозы еще бодрятся, особенно по ночам, зиме конец — это Серый знает. Скоро объявится из-под снега земля, проснутся деревья, мощно двинутся под их корой соки, чтобы зажечь на ветвях зеленое пламя листьев.

Весна умеет все живить и встряхивать, наполнять сердце желанием к кому-то приласкаться, кого-то любить. Серый испытал ее силу на себе.

Было это давно.

А помнится ярко.

4

Был февраль.

Была ночь.

Они удачно поохотились у Гореловской рощи и вдоль оврага цепочкой бежали к лесу, когда Серый вдруг увидел позади у себя Волчицу.

Янтарные глаза ее вспыхнули ему навстречу.

Обдали теплом.

Серый знал ее давно. Каждый вечер перед тем, как уйти в степь, они обнюхивали друг друга, и Серый был при этом спокоен, Волчица не волновала его, а тут он вдруг сбился с шага, прошел метра три целиной, вернулся на общую тропу и вскоре снова сбился.

Вожак глянул на него.

Предупредительно заворчал.

Все верно: у стаи должна быть одна тропа, один след. Серый опустил голову, старался бежать как можно ровнее, не глядеть на Волчицу, но она неудержимо влекла к себе. Хотелось бежать с ней рядом, шаг в шаг, бежать до самого леса, а там, в лесу, увести ее под ель, сидеть возле нее, тереться о ее плечо и счастливо поскуливать.

Серый сошел с тропы. Остановился.

Остановился и вожак.

И вся стая.

Остановилась и Волчица, и Серый пошел к ней, не спуская с нее глаз. Она не смотрела на него, но он чувствовал — она видит его, следит за ним и, кажется даже хочет, чтобы он шел быстрее.

Серому оставалось пройти уже совсем немного, когда на его пути вдруг встал такой же, как он, молодой, волк.

Глаза его смотрели цепко.

Зубы были на оскале.

Всем видом своим он как бы говорил — не подходи.

Серый сделал шаг вправо, чтобы обойти его, но волк тоже сделал шаг и опять прикрыл собой Волчицу. Кожа на носу у него собралась гармошкой.

Серый попытался обойти его слева.

Но волк снова оказался у него на пути, шерсть на его воротнике стояла дыбом, и Серый понял: с этим волком ему не миновать драки.

Глаза его опасно зажглись.

Потребовали:

— Уходи.

Но волк не уходил. Он слегка подался назад, изготовился к прыжку. Взгляд его горел ненавистью. Всем воинственным видом своим волк подчеркивал готовность стоять до конца.

Волк был прибылой, ходил в их стае недавно, но Серому почудилось вдруг, что они с ним виделись раньше, что все это уже было: были эти глаза, эти оскаленные зубы, эта ненависть во взгляде.

И он вспомнил — было!

Было утро.

Улюлюкали пастухи.

Кричал у своего дома дед Трошка, а Серый мчался вдоль оврага с ягненком в зубах. Рядом бежал брат его. Он ничего не добыл и глаза его горячечно блестели, в них, как показалось тогда Серому, была ненависть, но брат таил ее.

И снова они рядом.

В глазах брата тот же горячечный блеск и та же ненависть, но теперь он не таит ее. Всей своей силой, всей решительностью своей он подчеркивал, что Волчица должна принадлежать ему.

Серый не хотел драки.

Он любил в детстве брата и всегда делился с ним добычей: брат был не столь удачлив, и Серый жалел его. Он и теперь уступил бы ему тропу, если бы спор шел о куске мяса.

Волчицу брату Серый уступить не мог.

Он еще раз попытался обойти его и, когда тот снова загородил собой Волчицу, наскочил на него, ударил плечом и тут же отлетел, получив сильнейший удар в бок. Брат и в детстве иногда лягался, когда они дрались, но теперь он это сделал гораздо точнее и опаснее.

У Серого на мгновение потемнело в глазах. Остановилось дыхание.

Брат воспользовался этим, налетел, прокусил ему плечо, пытаясь вцепиться в горло.

Серый понял, что драка предстоит серьезная и что только победа позволит ему встать рядом с Волчицей, и он готов был добыть эту победу даже ценой собственной жизни.

Больше он не видел перед собой брата.

Перед ним был враг.

И Серый знал, что враг должен быть повержен.

Теперь он был нацеленно осторожен, и когда брат снова бросился на него, увернулся от удара его, успев при этом расхватить ему ухо. Сойдясь, они поднялись на дыбы, опираясь лапами о плечи друг друга.

Они рычали.

Брызгали слюной.

Лязгали зубами.

Хватали друг друга за горло.