Лживая правда

– Да, наверное. А вы правда не бывали в Лас-Вегасе? Я полагал, каждый американец хотя бы раз бывал там.

– Нет. Я никогда не выезжала из Канзаса. Ни единого раза. Работала с четырнадцати лет, помогая своему отцу, и никак не могла выкроить время на путешествия… Какой он, Лас-Вегас? По-моему, там одни только казино и другие развлечения.

– Ну, можно описать город и так. Первые пару дней человек бывает ошеломлен тем, сколько там всего и как это весело. Но затем его постепенно начинает охватывать странное чувство. Словно это все – только налет веселья на чем-то мрачном. Вот почему я живу за городом. В Лас-Вегас приезжаю только на работу.

– Ого! Да вы, похоже, чудик, – улыбнулась Септембер. – Но мне плевать. Вы мне все равно нравитесь.

Дилан увидел сидящую за столом Лили, она наблюдала за играющими детьми. Кэмден гонялся за другими ребятами с водяным пистолетом, который она ему подарила.

– Можно задать вам один вопрос? Почему сестра так обращается с Лили?

– Как?

– Ну, ей определенно не нравится, что Лили много занимается своим племянником. Между ними что-то произошло?

Поколебавшись мгновение, Септембер шумно выдохнула.

– Я вам кое-что скажу, но вы должны мне обещать никому не говорить. Прямо вот дать слово и сдержать его.

Дилан с удивлением посмотрел на нее. Беззаботная игривость исчезла, сменившись серьезным выражением; Септембер больше не улыбалась.

– Да, я никому ничего не скажу.

– Потому что если вы нарушите свое слово…

– Да, понимаю, что в этом случае я рискую потерять свои яйца. Обещаю, я никому ничего не скажу.

Септембер оглянулась на Лили, и ее охватила грусть. Да так, что она вся словно обмякла, привалившись к Дилану.

– Так в чем же дело?

– Это не племянник Лили. Это ее сын.

Глава 63

Самолет обратно вылетал в девять часов вечера, и Дилан попрощался с родственниками Лили. Та стиснула в объятиях мать и отца, и Рэй прослезился, но поспешно заморгал, прогоняя влагу из глаз, пока никто не заметил. Лили долго обнимала Кэмдена, пока сестра наконец не заметила раздраженно, что им пора ехать. Септембер никак не отпускала Дилана. Наконец она взяла у него номер телефона и забила ему в телефон свой, взяв с него слово как-нибудь показать ей Лас-Вегас.

– Присматривайте за Лили, – сказал на прощание Дилану Рэй. – Она твердая, как сталь, но также мягкая, как мыло, и ни за что не попросит о помощи, когда ей это будет нужно.

Дорога в аэропорт прошла в гнетущем молчании. Казалось, Лили была готова вот-вот расплакаться. Включив радио, Дилан смотрел в ночную темноту.

Оставив машину на стоянке, они зарегистрировались на рейс и стали ждать, когда объявят посадку. Лили молчала, уставившись в пол. На шее у нее висел медальон на цепочке, и она непрерывно его теребила.

– Почему ты мне не сказала? – спросил Дилан.

Лили посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Какое-то время оба молчали.

– Септембер?

– Да, но я сразу почувствовал что-то неладное по тому, как ты общалась с Кэмденом. Почему ты ничего мне не сказала?

Откинувшись назад, Лили уставилась в огромное окно на самолет, подруливающий к терминалу.

– О таких вещах я никому не говорю. Я была молода и хотела уехать с фермы. Ты даже не представляешь себе, как там душно. Ты покинул свой маленький городок, когда тебе было десять лет. Я была уже взрослая и собралась уезжать, когда обнаружила, что беременна.

– Кто отец?

– Один подонок, в которого, как мне казалось, я была влюблена. Когда я сказала ему, что беременна, он сразу же заявил, что ребенок не его. Я пыталась его убедить, что ребенок может быть только от него. Но он все равно сказал, что не его, и попросил больше его этим не беспокоить. – Скрестив руки на груди, Лили уставилась в темноту за окном. – Итак, я одна, беременная, без образования и без каких-либо надежд покинуть город, бежать из которого мечтала еще с детства. Люси это понимала. Мы собрались всей семьей, и все согласились, что Люси будет ребенку лучшей матерью, лучше, чем я. У нее уже был свой ребенок, а при родах возникли проблемы, и ей пришлось удалить яичники. Она хотела иметь больше детей, а я стремилась выбраться отсюда. Все казалось просто… идеальным. По крайней мере, в тот момент.

Неуютно заерзав, она снова принялась теребить медальон.

– Я родила Кэмдена, отдала его сестре, после чего подписала контракт с армией. – Лили сглотнула комок в горле. – Что я за человек, Дилан? Ну как мать может отдать своего ребенка?

– Да ты сама тогда, по сути, была еще ребенком.

– Даже…

– Лили, ты была еще ребенком. В двадцать лет мы не такие, как в тридцать. – Объявили посадку на их рейс. – Ты думала о том, чтобы забрать сына обратно?

– Став взрослее… да, думала. Но сестра никогда не откажется от него. К тому же Кэмдену, возможно, это причинит боль.

– Ему будет значительно больнее, если он выяснит, что Люси не его мать, а кое-кто предпочел ускользнуть, вместо того чтобы сказать ему правду. – Дилан помолчал. – Вот почему ты хочешь, чтобы нас каждый вечер показывали в новостях? Чтобы привлечь новых клиентов, и тогда на суде по опеке ты покажешь более высокие доходы?