М. Берг. Чашка кофе. (Четыре истории)

К темневшему свежими глиняными заплатами дому с единственной в посёлке деревянной дверью примыкал небольшой огород, расчёсанный в аккуратныегрядки, на которых под округлыми, похожими на след мула листьями прятали полосатые бока своего родаплоды горной тыквы – одногоиз немногих растений, способных выжить в каменной пустыне. Листья накапливали скудную утреннюю росу и берегли под собой влагу, позволяя этим никогда не цветущим растениям насыщать лежавшие на поверхности каменистой почвы пригодные в пищу клубни. Они же, клубни, действительно похожие на маленькие недозревшие тыквы, являлись и источником питьевой воды для последних жителей посёлка, поскольку никакого родника или ручья поблизости не водилось: единственный на всю округу ключ взял да исчез однажды без следа – и люди тоже ушли, бросив жилища и несподручный в дороге скарб. Внешне складывалось полное впечатление, что поселенцев попросту впитала в себя Гора, всех до одного, как последние капли воды пропавшего перед тем источника. Впитала – остались лишь застрявшие между камней вещи…

Вряд ли когда видавшие больше трёх шиклу разом, нищие отшельники жили в одиночестве, однако отнюдь не в изоляции от остального мира: собираемые ими в особых местах травы, насыщенные испарениями и соками Горы, ценились в качестве сырья для лечебных отваров и ядов, и время от времени за этим весьма двусмысленным товаром приходили бывшие односельчане, снабжая земляков продуктами и новостями. И как же рады были старики неожиданным гостям, – пожалуй, первым, забредшим после исчезновения источника в эти бесплодные, обезлюдевшие места. И как удивлены были путники, найдя подтверждение словам коротышки Хича о том, насколько быстро распространяются на Горе слухи…

***

…– Эбих, – прозвучало, как старческий вздох, – это прежнее название Горы, древнее, никто уже не помнит его. Я и сам не уверен, что произнёс правильно… – старик нахмурил седые лохматые брови, и щёлочки глаз совсем потерялись в провалах глазниц. – Древние много знали, и каждое слово в ту пору было наполнено истинным смыслом, не прежнему пустословию чета…

– Потому что хранили Слово Того, кто сотворил Мир, – подхватила старуха. – Но всё потерялось, как скрывшаяся под осыпями тропа.

– Мы с женой застали те ещё времена, когда легенды предтеч не растворились окончательно в водах забвения. Океан не поглощает прошлое сразу, и нам было чему дивиться, слушая рассказы дедов.

– Тогда мыжили значительно выше, прямо под Аваран,буквально у его границы…

– Под чем? – переспросил Рост.

– А? А-а! Вы, должно быть, пришли от самого подножья Горы, где Аваран – всего лишь далёкая дымка, прикрывающая небо! Но для нас, горцев, Аваран – верхняя половина мира, зеркало наших будущих бед! Загляни в него, и узнаешь, когда ждать осыпей или…

– Не сильно-то помогало это знание… – старуха махнула своей дрожащей лапкой со скукоженными, как у мёртвой птицы, пальцами.

– Что верно, то верно… – со вздохом подтвердил старик. – Однако и отцы наши из тех мест, и деды. Вот и мы – жили…

– Жить – жили, однако болели сильно. Многие уже появлялись на свет больными, увечными. Но мы не думали о плохом, ведь были молоды и полны сил! Любили, женились… Я так и вовсе девчонкой замуж вышла…моложе тебя, цветочек! – улыбнулась старуха высунувшей нос из-под своей накидки Спингуль. – Однако молодость – не вечное лекарство…

– Да уж… – покивал старик. – А когда прорвало озеро с кислотой, здоровых вообще не осталось. Что было делать? Только искать место, где у детей хотя бы мог появиться шанс вырасти достаточно, чтобы дать продолжение роду.

– Здесь, на Косом уступе, стало много спокойнее.

– Верно, верно… Но и гораздо беднее: от источников концентрата нас отделила разлившаяся синяя лава, и участившиеся кислые дожди не давали пройти за один раз туда-обратно. Овчинка перестала стоить выделки.

– Может, стоило забраться ещё выше? – спросил Бинеш. – Что-то ведь есть там, за Аваран?

– Выше? – старик усмехнулся. – Выше головы не прыгнешь. «Мы – прах Горы, что обещан Океану» – так испокон веков говорили горцы. Но… где-то там начинается Небо. «Увидеть Небо – увидеть Господа» – так стали говорить теперь.

– Должно быть, Господин больше не мог смотреть на наши уродства и прогнал подальше от очей своих, – сгорестным вздохом произнесла старуха, неуютно заёрзав на циновке.

– А затем прогнал и отсюда, осушив единственный источник воды… – насупил брови старик.

– Нет, мы не ропщем! – поспешно замотала головой его супруга. – Вовсе нет!

– Вовсе нет! – поддакнул старик. – Мы знаем, что скоро настанут благие времена!

Оба осенили себя замысловатым жестом, пробормотав что-то под нос. Максуд запоздало проследил за правой рукой старика: центр лба – левое плечо – правое – снова лоб…

– Спускайтесь к своим, – роняя изо рта капли тыквенного сока, прочавкал Рост. – А ещё лучше – к подножью Горы, ближе к городам: там хоть побираться можно. Что вы здесь, как лишайник, иссыхающий на бесплодных камнях! – и он с чувством шлёпнул высосанную до состояния тряпки кожуру в миску для объедков.