Мадам Осень

— Один… в смысле одна, — сказал после непродолжительной паузы Добродеев. — Убийца одна. Не верю, что их много. Не вижу. Слишком много совпадений… в смысле, если их много. Одна. А ты? Что думаешь ты, как волхв и экстрасенс?

— То же самое. И еще, Леша. Если убийца одна… или один — не будем исключать того, что это все-таки мужчина, то общего мотива нет. Мотив в книгах — месть за то, что ее бросили, так? Наша версия: она читает книги, вспоминает собственную историю и убивает бывших любовников. Так вот, я не представляю себе, что в жизни ее… гипотетическуюее! бросила такая прорва любовников, во-первых, а во-вторых, ну, бросили, ну и что? По-моему, хилый мотив для убийства. Один раз возможно, спонтанно, в состоянии аффекта, но три… а может, и больше — это уже перебор. Кроме того, в первый раз, допускаю — трагедия, а потом привыкла. Жертвы никак с ней не связаны, Леша, они случайны. Она выбирает тех, кого легче достать, и главное в убийствах — действовать по книгам Сунгура, чем-то они ее цепляют. Получается, она отождествляет себя с брошенной убийцей из книги и таким же способом убивает первого попавшегося. Сейчас наша главная задача найти Мадам Осень, она ключ к убийствам. И на данном этапе, я думаю, мы должны…

— Я не понимаю, Христофорыч, — перебил Монаха Добродеев, — «книжные» убийства и убийство Алены… какая связь? Как-то странно все крутится вокруг Сунгура! Думаешь, случайность?

Перебитый, Монах застыл с открытым ртом, уставившись на Добродеева.

— Ты хочешь сказать, Леша, что должна быть книга с убийством, аналогичным убийству Алены, так? Или… что?

Добродеев кивнул, хотя и сам не знал хорошенько, что хочет сказать.

— Интересная мысль, причем не лишенная здравого смысла. И тут напрашивается вопрос, Леша: что бы все это значило? Какое отношение Сунгур имеет к убийствам? Другими словами, каким он к ним боком — оставляем пока за скобками авторство — и почему все крутится вокруг него, как ты сказал. Может, он ее бросил когда-то и она мстит? Он был женат до Алены, может, первая жена?

— А почему только сейчас? Они женаты с Аленой больше двадцати лет… двадцать пять! Где она была раньше?

— Возможно, она недавно вернулась из-за границы, наткнулась на его книги, вспомнила старые обиды… вполне. Как одна из версий.

Долгую минуту они рассматривали друг друга, словно видели впервые.

— Ни хрена не понимаю, — сказал наконец Добродеев. — Какая-то фигня получается! У него этих книг штук тридцать, почему именно эти?

— Да по одной-единственной причине: именно в них убийцы — женщины. Ты был прав: ищите женщину, а я не внял — слишком просто! Выпустил из виду золотое правило: самое доступное объяснение бьет в десятку. И не надо накручивать. И мотив всюду один и тот же — месть. Ревность, любовь, месть, все в кучу. Надо бы разузнать о его первой жене. А то, что романов тридцать… а ты уверен, что она не пойдет по списку? Выловит все сюжеты, где убийцы женщины, и — вперед!

— Тогда получается, что Алену убила женщина, первая жена Сунгура, или брошенная любовница. Лично я за вторую версию. Первой жены никогда не видел и ничего о ней не слышал. Скорее, любовница. Хотя какая любовница… Алена бы не позволила! Не верю, что у него была любовница.

Монах молчал загадочно, запустив пятерню в бороду, выпятив трубочкой губы, уставившись в землю. Потом сказал:

— Опера́, как мы знаем, не читают детективов, нервов не хватает… и то им не то, и это, и автор ни хрена не в теме. Значит, надо подсказать Пояркову, заметить между прочим что-нибудь вроде: «Ах, как забавно, в одном из романов Сунгура любовница убивает изменника ножницами! Какое вопиющее совпадение!» Пусть они тоже покопают. Представляешь, Леша, вся прокуратура кинется читать детективные романы. Они же головой двинутся! Ну, а мы тем временем… Кстати, адрес Сунгура имеется?

— Сказки с собой? — иронически спросил Добродеев.

Монах хлопнул себя ладошкой по лбу, воскликнул: «Кстати!» — и вытащил из папки книгу. Сказал назидательно:

— Весь мир вертится вокруг печатного слова, Леша. Несмотря на сеть, зомбоящик, мобильники, все равно все вертится вокруг живого печатного слова. Карандаш есть? Или ручка? Давай! — Он подсунул книгу Добродееву. Тот ухмыльнулся, закрыл глаза и ткнул.

— Читаем! — объявил Монах. — «Прошло несколько лет; и вот она встретила на улице своего прежнего жениха. Он выглядел так плохо, что она не могла пройти мимо…» — Монах поднял глаза от книги. — Сказка называется: «Скрыто — не забыто», страница триста шестьдесят пять. Как тебе попадание?

— Не может быть, — сказал Добродеев. — Покажи! — Он потянул книгу к себе.