Мадам Осень

— Вроде дал бумажку… счас! — Мужик стал рыться в карманах оранжевой куртки. — Была ж… Нету… от зараза!

— А что вы ему сказали?

— Сказал, не видел. Я тут всех знаю, тут жильцы по тридцать лет живут. Новых много, их не всех знаю, а старых всех. Вы ж тут недавно купили. А он говорит, вот тебе, говорит, телефон, позвони в случае чего. Выпал… карман оторвался, он и выпал. Да вы не переживайте, дамочка, когда он опять придет, я скажу, что вы тут… адресок только подскажите!

— Дом восемь, квартира тридцать два, — сказала Мадам Осень, волнуясь. — Большое спасибо! — Она открыла сумочку, достала кошелек. — Вот!

— Да я ничего… конечно! Спасибо! — обрадовался дворник. — Если придет, сам провожу. Вы не думайте! Да он опять придет, не переживайте. Такой солидный из себя, гладкий, друг, говорит. С бородой. А если чего надо починить или обои поклеить, я всегда тут… спросите Мишу.

Мадам Осень рассталась с дворником и отправилась домой. Она была взволнована, полна смутных надежд на перемены в жизни и предвкушения замечательных событий. Она раскраснелась, похорошела, и шаг ее стал пружинистым. Она вспыхнула при мысли, что это, возможно, Дима из «Братиславы», но потом подумала, что он даже не попытался проводить ее, она ушла одна. Он спросил ее телефон, но она увела разговор. Она не хотела оставлять ему свой телефон. Всякий раз, вспоминая о своем диком поступке, она вспыхивала. Как из кино, честное слово! Из дешевого сериала… Она помнит, как выскочила из его номера, слетела по лестнице, чувствуя, как горит лицо. Ей казалось, все, кто был в фойе, внимательно ее разглядывают и уже знают про нее… Она встретилась взглядом с женщиной, сидевшей на диванчике, в блестящей шляпке — та оторвалась от журнала и взглянула на нее, и было что-то в ее взгляде… Позор! Лицо женщины показалось ей знакомым, и она вспомнила, где видела ее раньше. Это была женщина из бара «Братислава», и разумеется, она видела, как Дима подцепил ее… как… как… не знаю кого! Случайный незнакомый мужчина! Вдвойне позор! У Мадам Осени горело не только лицо, а и уши, и спина, и даже коленки. Странная особа, между прочим. Мрачная, с недобрым взглядом… жуткая… б-р-р!

Дима… Это не Дима, он не знает, где ее искать. Неплохой человек, но примитивный… со своими глупыми анекдотами и дешевым шампанским. Не ее человек. А кто же тогда? Кто он, этот таинственный незнакомец с ее фотографией в телефоне? Дворник сказал, в баре… в каком баре? Она ходит только в «Братиславу»… И почему он сам не подошел? Непонятно…

Она взлетела к себе на третий этаж, ни разу не передохнув между этажами. Загремела ключами. Соседка, от нечего делать дежурившая за дверью, тут же высунула голову в разноцветных трубочках бигуди и выпалила:

— Ой, здрасте! Как погодка? Обещали дождь!

— Ну что вы! — радостно воскликнула Мадам Осень. — Прекрасная погода! Солнце, ветерок! Я была у мамочки, занесла цветы. Хотите чаю? Я купила пирожные.

Соседка набивалась в подруги, она терпеть ее не могла и побаивалась — та говорила про всех гадости, но сейчас ей хотелось участия и живую душу рядом.

— Я сейчас! Только сниму! — обрадовалась соседка, хватаясь за голову. — Я сварила варенье, у меня на даче кизила уродилось, не передать! У меня свой рецепт. Принесу!

…Они сидели на кухне, пили чай с пирожными и кизиловым вареньем. Мадам Осень с горящими щеками и ушами и соседка, чей рот не закрывался ни на минуту. А Мадам Осень вспоминала слова дворника о солидном мужчине с бородой, который искал ее, потому что в нее влюбился его друг… Ей хотелось рассказать про него соседке, и только усилием воли она сдерживала порыв. Соседка прихлебывала чай и со вкусом сплетничала. Она закатывала глаза, делала драматические паузы, откусывала от пирожного, шевелила усами на верхней губе и говорила, говорила… Мадам Осень едва слушала и все перебирала в памяти слова дворника. Она пыталась представить себе мужчину, который влюбился в нее и теперь ищет, послал друга…

«Какая глупость! — говорила себе, волнуясь, Мадам Осень. — Так не бывает… разве что в молодости. Какой друг? Господи! О чем вы? В моем возрасте… как девчонка, право слово! Фу, глупая! И фотография… А почему он сам не подошел? Постеснялся? Какие-то тайны… ничегошеньки не понимаю!»

— Хотите выпить? — вдруг спросила она. — У меня есть хорошее вино.

Соседка, потеряв нить очередного рассказа, замолчала, бессмысленно хлопая глазами.

— Мы немножко, — сказала Мадам Осень, словно оправдывалась. — У меня есть копченое мясо. Хотите?