Магазин волшебных украшений

Кот посмотрел на нее, как на птичью метку, шлепнувшуюся прямо перед ним, прошествовал мимо, упал у моих ног и принялся вылизывать лапу.

— Нил умеет гулять на поводке, поэтому в трактир мы пойдем все вместе, — сказала я, — и это не обсуждается. А после вернемся сюда и снова займемся делом. Я буду сортировать камни, вы, мисс Ханниген, приступите к созданию новой коллекции, а Нил отправится спать.

— Отличный план, — одобрил кот.

— Ну если вы так скажете… — протянула Зельда.

Глава 9

Вопреки опасениям Зельды, ни на кого ее внешность плохого впечатления не произвела. Более того, видя, как девушка стесняется, официантка Лесли предложила ей десерт от заведения, как новой клиентке. Зельда оказалась страшной любительницей сладкого и мгновенно смела с тарелочки ежевичное безе, даже крошек не осталось. Я мысленно сделала пометку заказывать иногда булочки у Вивьен и ненавязчиво угощать свою новую подчиненную. Ах, как звучит! Будто я — настоящая деловая женщина.

Вечером, когда все работники, кроме Грега, разошлись по домам, а я лежала в ванне, мне пришла в голову мысль, что я до сих пор не воспринимаю эту затею с магазином всерьез. Никто, кроме меня, Людвига и Нила (и еще нескольких посвященных, будем честны) не подозревал, что за открытием «Лазурита» и моей бурной деятельностью кроется что-то еще. Дымовая завеса, которую мы создавали, скрывала истинную цель моего прибытия в Райстон, и магазин казался мне декорацией, расписанной яркими красками.

— Нил, — позвала я. Кот пришел из спальни и уселся на пороге ванной комнаты, брезгуя замочить лапы. — Ты спрашивал, надолго ли мы открываем магазин. Я подумала. Я не знаю.

— Запуталась? — сочувственно спросил Нил. Он сегодня пребывал в философском настроении, а может, на него благотворно повлиял сытный обед. — Это нормально. Я предполагал, что так будет, еще когда Людвиг заявился к тебе с этим нелепым предложением.

— Почему нелепым? Герцог Аддисон его поддержал.

— То, что Аддисон — герцог, еще не значит, что он не может временами принимать глупые решения. Я-то знаю. — Он резко умолк и отвернулся, а спустя мгновение продолжил как ни в чем не бывало: — Ты внутри дрожишь, Марика. Почему?

— Потому что я возвращаюсь к артефакторике, — медленно произнесла я, прислушиваясь к себе, — и мне страшно. Я очень долго этим не занималась, и хотя прекрасно все помню, помню также, как далеко я могу зайти. Боюсь туда зайти.

— Ну, создавая проверенные амулетики для спиногрызов, ты не оступишься, не бойся, — сказал Нил. Я промолчала. — Ладно, скажем так: я в тебя верю. Ты очень доброе и милое существо, вот такой и оставайся, и все будет в порядке.

— Спасибо, утешил.

— Затем я здесь, — важно сказал кот. — Чего ты еще боишься?

— Я боюсь, что мы найдем… тех людей. Или, наоборот, не найдем.

— Предпочитаешь уйти в неведении, с пустыми руками? Послушай, — Нил весь подобрался, словно перед прыжком; я редко видела своего кота таким. — Ты любила тетю, этой любовью ты вся пронизана, как золотыми нитями. Несколько нитей превратились в шипы и проткнули твое сердце, и оно кровоточит. Чтобы его вылечить, ты — а вернее, вся ваша команда во главе с Людвигом — должна найти тех людей. Кто-то одарил твою тетю смертельным проклятием, и ты никогда себе не простишь, если бросишь дело. У тебя уже есть вещи, которые ты себе не прощаешь. Хочешь, чтобы к ним прибавилась еще одна?

Я провела мокрой ладонью по лицу.

— Нет.

— Тогда перестань ныть и делай то, что должна. Женщина! Обычно ты мне это говоришь. Почему я должен утруждаться и возвращать твои слова, не понимаю…

Ворча, Нил развернулся, показав мне роскошные пушистые «штаны», и, высоко задрав хвост, удалился. Я слышала мягкий топот на лестнице. Опять пошел мышам надоедать, тварюшки скоро окочурятся от постоянного страха. Купить Нилу игрушек, что ли…

Проснулась я еще до рассвета и спустилась вниз; Грег выглянул из своей каморки и залез обратно — подремать. Сонный магазин выглядел заброшенной театральной сценой, и мне вдруг стало его жаль. Сквозь щели в ставнях сочился тусклый свет магических фонарей, перемешиваясь с сумерками подступающего утра, и жемчужные лоскутки лежали на разноцветной мозаике пола. Я провела кончиками пальцев по входной двери, защитный контур отозвался еле слышным приветственным звоном. Прислонившись спиной к стене, я оглядывала свои владения по-новому — действительно как свои, а не как место, где произошло (и, думаю, произойдет) что-то важное.