Магазинчик счастья Кейт и Клары

– Откуда ты знаешь? – я все еще разглядываю силуэты Клары и Арти на картине.

– Потому что они по уши влюблены друг в друга.

– Но вначале они друг друга терпеть не могли – точнее, Кларе не нравился Арти. Когда все изменилось? – Я поворачиваюсь к Джеку и с удивлением замечаю, что у него чуть увлажнился взгляд. – С тобой все в порядке?

– Да, конечно. – Джек ожесточенно трет глаза. – Это аллергия. Все меняется, – он быстро переходит на другую тему. – Ты же видела, что в предыдущих «сериях» их отношения становились все лучше и Клара наконец-то смягчилась к бедняге.

– А почему такой внезапный скачок во времени? – спрашиваю я, решив больше не касаться вопроса о его «аллергии». – Они сказали, что знакомы год, значит сейчас, должно быть, 1958 год.

Джек пожимает плечами.

– Ты хочешь, чтобы я объяснил, почему в волшебных картинках, которые мы смотрим последние недели, пропущено несколько эпизодов? Это далеко не самое странное, что тут происходит, разве нет?

– Пожалуй, да. Но все же здорово, – я радостно хлопаю в ладоши, – что конец будет счастливым.

– А это уже конец?

– То есть?

– Брось, Кейт! Неужели все это только для того, чтобы Арти сделал предложение Кларе? Должно быть что-то еще.

– Наверное, ты прав, – я опускаю руки на колени. – Это было бы странно. Как показывает практика, прямых путей в жизни не бывает.

– То-то и оно. Приятно знать, что Мэгги не сидела в инвалидной коляске до конца своих дней – такого никому не пожелаешь, особенно тогда. В пятидесятые и шестидесятые инвалидам было гораздо тяжелее, чем сейчас. Оно и теперь не сахар, но все же гораздо легче, чем шестьдесят лет назад.

– Да, здорово, что она поправилась. Интересно, чем она стала заниматься? Сейчас ей должно быть под восемьдесят – может, она все еще жива?

– Кто знает. Возможно, это она, а не Клара жила в том доме, куда мы ходили.

– Нет. По словам Аниты, ту даму звали Пегги, так что это не она.

– И что ты обо всем этом думаешь? – спрашивает Джек. – Тоже считаешь, что в этом есть какой-то смысл? – Он указывает на картину.

– Анита говорит, в Сент-Феликсе такое бывает – происходит что-то необъяснимое, но обычно только с теми, кому нужна помощь или кто сам может помочь.

– Анита – очень мудрая женщина, – многозначительно произносит Джек.

– Это точно. Я не знала, что вы с ней хорошо знакомы.

– Несколько раз сталкивались на улице. И какой из двух вариантов наш с тобой?

– А? – Я все еще раздумываю над тем, когда Джек с Анитой могли столкнуться. – Ах да. Ну, не знаю, – честно говорю я. – Но думаю, скоро все прояснится.

– Надеюсь, – говорит Джек, – потому что вся эта мистика мне совсем не по душе. Ну что, пропустим по стаканчику? – внезапно спрашивает он, в то время как я продолжаю с грустью смотреть на картину.

– Да, конечно. – Я поворачиваюсь к нему. – Только сначала все уберем.

Мы направляемся в «Веселую русалку». Хотя мы уже были там пару раз, но сейчас я вдруг понимаю, что это наше первое настоящее свидание.

Мы проходим в паб, потому что снаружи все места заняты, и Джек движется к стойке (сейчас я уже знаю, что мне не стоит вмешиваться), а я пытаюсь отыскать столик, где он мог бы разместиться без лишних хлопот.

Наконец Джек привозит напитки – кружка пива ему и бокал белого вина для меня, – и мы приступаем.

– Как дела в магазине? – интересуюсь я, вдруг сообразив, что, когда мы вместе, разговор идет исключительно о картинках.

– Спасибо, хорошо. А у тебя?

– И у меня неплохо. Лучше, чем прошлым летом.

– Замечательно, просто замечательно. – Джек делает глоток.

– Теперь, когда у тебя двое помощников, включая Бена, наверное, стало легче?

– Да, Бен быстро освоился. Они отлично ладят с Бронте, так что сейчас в моих владениях полный порядок.

– Замечательно, – говорю я, фактически повторяя за Джеком, и отпиваю из бокала.

– Кейт, не хочу показаться грубым, но не стоит нам разводить эти антимонии. Мы ведь уже неплохо знаем друг друга, так?

– Это верно, – чуть не с облегчением говорю я, – просто, когда мы вместе, мы говорим только о картинках. Я вдруг почувствовала себя не в своей тарелке и завела светскую беседу.

– И покончим с ней – перейдем к грубым материям.

– То есть? – Я не понимаю, что он имеет в виду – может, предлагает сыграть в какую-то вульгарную армейскую игру?

– Предлагаю спросить друг у друга все то, о чем мы стеснялись спрашивать раньше. Я много чего хочу узнать о тебе и надеюсь, у тебя ко мне тоже есть вопросы.

Я киваю – отчасти с облегчением, отчасти с любопытством.

– Отлично. Кто начнет? – бодро интересуется Джек.

– Ты первый, – предлагаю я, вместе с тем испытывая легкое беспокойство: кто знает, о чем он может спросить?

– Единственное правило: давать ответ максимально честно и спрашивать что угодно. Идет?

– Конечно, – говорю я, уже встревоженная не на шутку.

– Клянешься отвечать как на духу?

– Да, клянусь.

– Расскажи о своей жизни до переезда в Сент-Феликс, – тотчас говорит Джек, точно продумал это заранее. – Ну, почему ты приехала сюда?