Магеллан. Великие открытия позднего Средневековья

Почва здесь песчаная, но плотная, она покрыта почти везде шапкой из свободно лежащих камней. Многочисленные кустарники – ароматические, колючий барбарис и т. п. – своими разноцветными листьями оживляют пейзаж, а серебристые пучки полузасохшей травы придают земле яркий металлический блеск. Поверхность испещрена многочисленными тропами гуанако, что позволяет людям легче проходить между кактусами и колючими порослями, а невероятное количество крысиных нор утомляет и мучает путника[538].

Потерпевшие крушение оттащили доски корабля к устью реки. «И поскольку они были очень слабы, – сообщают отчеты, которые словно бы писал барон Мюнхгаузен, – им пришлось добираться туда четыре дня» (i por estar muy flacos, tardaron cuatro dias en llegar). Их было 36 человек, но плот им удалось построить лишь двухместный. Так или иначе, возвращение по морю из-за бурь было неосуществимо. Проплыв вверх по эстуарию, два избранных разведчика после этого два дня шли пешком, но так и не нашли съедобной зелени. Они отклонились от прямого маршрута к северу, чтобы собрать с берега моллюсков, но вынуждены были вернуться в глубь суши, потому что не смогли попасть на побережье. «Через 11 дней они вернулись такими слабыми, что их было не узнать»[539].

Магеллана больше удручала потеря провианта из-за кораблекрушения «Сантьяго», чем судьба потерпевших. Он отправил партию из 20 человек с вином и галетами на поиски, «потому что море было столь бурным, что идти на корабле было невозможно»[540]. Питьем во время экспедиции служил растопленный снег. Когда они явились с галетами, «люди с потерпевшего кораблекрушение судна сказали, что ничего не ели уже 35 дней»[541]. Если они были правы, то дело было примерно 9 июня. Некоторые из выживших успели за это время спасти с разбитого «Сантьяго» часть ценных материалов. Когда потерпевших удалось доставить обратно, Магеллан распределил их по оставшимся кораблям и назначил Серрано капитаном «Консепсьон». Как это несчастье сказалось на духе команды? Мафра и генуэзский штурман, судя по всему, смогли его пережить. Но теперь оставалось меньше еды. А прошла еще только половина зимы.

Однако бухта, где «Сантьяго» встретил свою гибель, казалась привлекательной по меньшей мере в одном отношении: она кишела морскими млекопитающими, которых можно было добыть и засолить и тем избежать голода. 24 августа Магеллан воспользовался улучшением погоды и через два дня пути перебрался с лагерем в устье реки Санта-Крус. Или же флотилия попала туда по случайности, как пишет Пигафетта: «Наши корабли тут чуть не погибли из-за яростных ветров, но Господь и силы небесные вызволили нас из беды»?[542]

Здесь наконец все сохранившиеся источники сходятся относительно времени, проведенного в бухте, пополнения запасов воды и леса, выловленного «множества рыбы» «длиной в один и более локоть, покрытой чешуей», и спасения того, что можно было забрать с «Сантьяго» после кораблекрушения[543]. Все это происходило до 18 октября – дня святого Луки. Тем временем по меньшей мере шестеро моряков умерло «от болезни», согласно реестру. Близилось лето, и наступало время проверить утверждение Магеллана, что теперь плыть будет легко. Перед отплытием все исповедовались и причастились[544].

Тем временем еще в Сан-Хулиане – через два месяца после прибытия, где-то в начале июня, когда земля была покрыта снегом, а команда «Сантьяго» еще томилась на скалах, – начались встречи с местными жителями[545].