Магический поединок

– И что же такое этот Фестиваль трёх? – спросил он. – Вроде китайского Нового года, но без кучи китайцев?

– На самом деле полное его название – Фестиваль трёх братьев. Ну, знаешь, Жуткого, Доброго и Хитрого… – сказала Далия. Она лежала рядом с ним, подложив ладони под голову и следя за гигантским бесформенным существом, похожим на медузу, которое корчило им рожи сквозь купол.

– Нет, я знаю Ниф-Нифа, Нуф-Нуфа и Наф-Нафа, – сказал он весело. – Но впервые слышу про этих ваших парней.

– Ну конечно. Они всего лишь самые известные братья во всём мире.

– Ну вот, а я о них не слыхал.

– Жаль. У тебя всё равно что не было детства. Но по крайней мере теперь я знаю, что подарить тебе на день рождения. Ты ведь умеешь читать?

– Смотря что. Картинки будут?

Далия хитро усмехнулась.

– Дай я тебе кое-что расскажу про её подарки, – встрял Томас. – Она купила Брейдену пару носков, которые окрасили его ноги в цвета радуги.

Далия прыснула от смеха:

– Он целую неделю не мог вернуть им обычный вид.

– Хорошо ещё, она больше не пытается тебя убить, – заметил Томас.

– О, не делай поспешных выводов. У нас целых два испытания впереди, и случиться может что угодно, – подмигнула Далия.

– Ага, ты уже натравливала на меня собак, вешала мне на шею куски мяса, чтобы приманить ветремцов, и несколько раз чуть меня не утопила, так что мысль о дне рождения не особо приводит меня в восторг. Так в чём всё-таки суть фестиваля?

– Раньше он знаменовал собой начало испытаний, – объяснил Томас, – но перерос в отдельное мероприятие. Сейчас мало кто помнит, что когда-то эти два события были связаны. Он основан на древней легенде под названием «Сказ о летах и алчности».

– Расскажи им, – восторженно попросила Далия. – Когда Томас впервые прибыл в Аэлиндор, я пробыла там всего несколько недель, и замок казался мне таким большим и странным. Поэтому я порой проскальзывала к Томасу в комнату по ночам, и он убаюкивал меня историями. Он чудесный рассказчик. Продолжай, Томас.

– Да ну! Зачем им слушать старые истории? – произнёс Томас застенчиво.

– Я не прочь, – заметила Элли.

– То-мас, То-мас, То-мас! – стал скандировать Чарли, подбадривая его.

– Пожа-а-алуйста! – Далия взяла Томаса за руку, глядя на него щенячьими глазами.

– Ладно, ладно, если вы так просите… – Он прочистил горло. – Итак… э-э… чувствую себя немного глупо, но погнали. Так вот, по легенде, жила-была одна старуха. У неё был волшебный колодец: всё, чего бы ни коснулась вода из него, росло не по дням, а по часам. – Взгляд Томаса устремился вдаль, как у дедушки, повествующего о старых добрых деньках, и Чарли почти видел, как он попыхивает трубкой.

Далия села и принялась наблюдать за братом с прелестной улыбкой на губах. Чарли снова поймал себя на том, что смотрит на неё чаще, чем следовало бы.

– Она жила рядом с деревней, но сторонилась сельчан, а сельчане сторонились её. Однажды пришла ужасная засуха, и посевы начали гибнуть. Дети плакали, прося хлеба, и люди целыми днями рылись в сухой пыли, пытаясь отыскать живой корешок или пропущенную картофелину. Видя это, старуха их пожалела. И вот как-то ночью она набрала воды из колодца и, пока все спали, неслышно прошлась по садам, поливая посевы.

Через несколько дней все плоды пошли в рост и вскоре вымахали большими и крепкими. Люди находили в огородах морковь размером со взрослого мужчину, тыкву шириной с карету и луковицы крупнее племенного быка. Вся деревня наелась досыта, да ещё столько осталось, что сельчане принялись продавать урожай соседним деревням, а в конце концов и самому королю. Собираясь в трактире, сельчане обсуждали улыбнувшуюся им удачу, гадая, откуда на них снизошло такое благословение.

Однажды в трактир забрёл городской пьяница. Он предложил рассказать им, что видел, в обмен на выпивку. Кто-то согласился (всё-таки теперь они не знали нужды в деньгах). Пьяница устроился у огня и поведал им, как однажды ночью повалился в поле и видел, как старуха таскала воду в сады ведро за ведром. Люди принялись обсуждать старуху и богатство, которое может принадлежать им, имей они доступ к её воде, и жадность пустила ростки в их сердцах.

Чем больше они говорили, тем больше распалялись. Почему она никому не рассказала о колодце? Почему не делится с ними водой? В конце концов, она поступает из-под земли, так что по праву принадлежит им всем. Пьяные и ослеплённые жадностью, сельчане подошли к дому старухи, размахивая вилами и обвиняя её в колдовстве. Они выволокли её из дома и повесили на ближайшем дереве.

Когда жнец пришёл забрать душу старухи, она рассказала ему о том, что сделали жители деревни, и попросила дать ей время проститься с дочерью, которую она давно не видела.

Жнец сжалился над старухой и согласился дать ей три дня, чтобы она разобралась с мирскими делами, после чего он за ней вернётся. Вот только сердце старухи переполняла ненависть, и, вместо того чтобы найти дочь, она вернулась в деревню за отмщением.