Магия безумия

Не глядя на нас, осьминорж хихикает и отламывает кусочек побольше. Насильно раскрыв створки, он засовывает его внутрь и сжимает устрицу.

Проходит несколько секунд – и устрица начинает дрожать, а вместе с ней и вся лодка.

Джеб прыгает в воду, держа меня за руку.

Щупальца касаются моей ноги, но тут же теплая вода смыкается над нами. Мы погружаемся. Джеб по-собачьи плывет впереди, и его волосы змеятся, как водоросли. Он не выпускает моей руки. Я вместе с ним рвусь на поверхность, но сапоги и одежда в воде тяжелеют, плыть неудобно.

Мы выныриваем, глубоко дышим и перебираем руками на месте, чтобы посмотреть, что происходит в лодке. Устрица растет – она уже размером не с ручное зеркальце, а с мусорный бак. На удивление изящно мелькают плавники и щупальца, когда осьминорж, осознав свою ошибку, пытается перевалиться за борт.

Слишком поздно.

Гигантские створки раскрываются, стремительно высовывается топорообразный язык, огромный и мощный, как анаконда. Он обвивается вокруг осьминоржа и втягивает его в рот, с хлюпом всосав щупальца, точно огромные спагетти. Раковина захлопывается.

Лодка выгибается и трескается. В следующее мгновение устрица погружается в воду, оставив после себя только пену и плавающие обломки. Легонько плещут волны. Удивительно мирное завершение столь жестокой сцены.

Джеб одной рукой держит меня и рюкзак, а другой гребет по направлению к черному острову.

А ко мне что-то прицепилось и тащит вниз.

Я бью ногами до судорог в икрах, пытаясь оставаться на плаву. Бесполезно. Тогда я выпускаю руку Джеба, чтобы не утащить его под воду вместе с собой.

Погрузившись, я стараюсь понять, что такое меня держит, и очень боюсь увидеть какое-нибудь морское чудище, но ничего там нет. Что-то тяжелое как будто виснет на талии, но я погружаюсь слишком быстро, чтобы понять, в чем дело. Я размахиваю руками и ногами, борясь с силой, которая влечет меня вниз. Легким не хватает воздуха.

Надо мной появляется Джеб. Следом в темные недра погружается рюкзак. Я принимаюсь работать руками и ногами, буквально цепляясь за воду. Джеб тянет меня, ухватив под мышки. Я сопротивляюсь. Возможно, я борюсь не с ним, а сама с собой. С собственным страхом…

Выражение лица у Джеба очень решительное. Он не желает сдаваться, и это пугает меня больше всего. Я качаю головой и приказываю ему взглядом: «Спасайся!» – но он слишком упрям, чтобы послушаться.

Я хочу извиниться перед Джебом за то, что втянула его в эту историю. Но вместо слов вырываются лишь пузыри.

Горячая, тяжелая боль сдавливает мне грудь. Я бултыхаюсь в воде, пытаясь прорваться сквозь незримую преграду, сделать так, чтобы она исчезла. Мои слезы смешиваются с Алисиными, в глазах постепенно темнеет. Джеб продолжает меня тянуть, но это бессмысленно – мы оба погружаемся.

Уже почти потеряв сознание, я вдруг понимаю, что тяжесть, которая тащит нас вниз, лежит в кармане моей юбки. Онемевшими пальцами я вытаскиваю оттуда губку, которую подобрала в кроличьей норе.

Но если раньше губка была размером с кусочек сахара, то теперь она уже с мяч для гольфа и продолжает расти. Она устремляется вниз, на дно, увлекая за собой воду и закручивая ее воронкой.

Я свободна.

Цепляясь друг за друга, мы всплываем и успеваем отдышаться, но тут нас засасывает водоворот. Губка теперь размером с грейпфрут, и далеко под нами я вижу морское дно.

Вскрикнув, я цепляюсь за Джеба и закрываю глаза.

Мы ударяемся обо что-то твердое.

– Эл… – говорит Джеб, и я понимаю, что могу дышать.

Я жадно глотаю воздух, открываю глаза и смаргиваю влагу с ресниц.

Моря нет. Вокруг мокрый песок и распластавшиеся водоросли. Кое-где на солнце блестят лужицы. Неподалеку валяется наш рюкзак. Черный остров возвышается над нами, как утес, – вряд ли мы сможем на него взобраться.

В нескольких ярдах от нас, на груде морского мусора, рядом с замшелым гнилым сундуком, лежит гигантская устрица и чмокает окровавленными губами. Видимо, осьминорж в конце концов соединился со своим другом плотником.

Пахнет рыбой и солью.

Я думала, что губка станет размером с гору. Но она оказывается не больше баскетбольного мяча. Я поднимаю ее. Трудно представить, что внутри поместилось целое море.

Джеб помогает мне встать. Губка падает со шлепком.

Я измучена и вся изломана, но неимоверно счастлива.

– Мы это сделали, – говорю я, едва улавливая смысл собственных слов. – Мы осушили море. Как и просили цветы.

– Это ты сделала, – произносит Джеб и отводит мои волосы с лица. – И чуть не утонула в процессе.

Прежде чем я успеваю ответить, его теплые, мягкие губы касаются моего лба, виска, подбородка… И каждый раз гранатовый лабрет легонько задевает кожу. Добравшись до подбородка, Джеб останавливается, притягивает меня поближе и утыкается носом в шею.

– Никогда больше так не делай.

Не важно, что мы вымокли; жар проникает даже сквозь мокрую одежду. Я провожу пальцами по волосам Джеба.

– Ты вернулся за мной.

Он дышит мне в щеку и весь дрожит от прилива эмоций.

– Я куда угодно за тобой пойду, Эл.