Магия безумия

В моей груди тихонько бьет барабан тревоги, напоминая о Таэлор, о решении Джеба уехать в Лондон с ней, а не со мной. Но тут же меня захлестывает адреналин. Я касаюсь губами уха Джеба и пробую на вкус Алисины слезы.

– Спасибо.

Он прижимается крепче и трется носом о мой затылок, словно заблудившись в волосах. Мы оба слышим стук наших сердцец. Меня охватывает нервная дрожь – такая, что начинают трястись руки и ноги.

– Джеб, – шепотом зову я.

Он произносит что-то неразборчивое, и я обвиваю его шею руками.

У Джеба вырывается тихий стон. Я замираю, когда он откидывает мою голову назад и пристально смотрит на меня. Мы вот-вот поцелуемся… но нам мешает громкий лязг.

Мы оборачиваемся. Тысячи и тысячи устриц вылезают из песка. Я хватаю Джеба за руку. А вдруг они намерены напасть на нас за то, что мы уничтожили море? Но вместо воинственного клича мы слышим громкие радостные возгласы.

Посмотрев через плечо Джеба, я потрясенно говорю:

– Обернись.

Под уходящей вверх стеной утеса целые тонны устриц громоздятся друг на друга – всё выше и выше, – образуя живую движущуюся лестницу.

– Мы победили их врага, – шепотом объясняю я. – Теперь они хотят помочь нам.

Джеб не медлит. Он берет меня за руку и ведет к поднимающимся ввысь ступенькам, по пути прихватив рюкзак.

Вместе мы возносимся к сверкающему черному острову.

Я машу устрицам сверху, и они вновь зарываются в песок далеко внизу.

Джеб лезет в рюкзак, чтобы проверить содержимое.

– Наверное, не стоит удивляться, что ничего не промокло.

Он открывает копилку, прежде чем я успеваю его остановить. У Джеба отвисает челюсть.

– Что это?

– Мои… сбережения.

Прекрасно. Я не только бросилась на шею чужому парню, но и солгала насчет денег, которые украла у Таэлор.

Джеб бросает пересчитывать их и смотрит на меня. Не могу понять, о чем он думает.

– Ты выглядишь как-то по-другому, – говорит он, складывая деньги обратно в коробку и стряхивая капли с волос.

– Правда? – Я тру лицо вокруг глаз.

Неужели мои тайны написаны у меня на лбу неоновыми буквами?

– Наверно, макияж поплыл.

– Ты блестишь. Вся.

– От соли, я думаю.

Я снимаю пиджак Джеба, выжимаю и отдаю ему.

– Хм… – продолжает Джеб, по-прежнему не сводя с меня взгляда. – Может, поговорим?

– О чем?

– О том, что тут произошло. Между нами.

Я густо краснею. Видимо, Джеб сожалеет о случившемся. Или боится, что я расскажу Таэлор. В любом случае я выставила себя дурой.

– Это был адреналин, только и всего. Мы оба обрадовались, что выжили. Не беспокойся. Секреты Страны Чудес не выйдут за пределы. Согласен?

Джеб даже не улыбается. Удерживая мой взгляд, он качает головой, а потом стягивает губы в нитку и принимается с преувеличенным вниманием застегивать рюкзак.

Мне так хочется верить, что он тоже чувствовал… всё то, что я вообще не должна была чувствовать! Но разве можно на это надеяться? Джеб собирается жить в другой стране не со мной.

Я пытаюсь сосредоточиться на чем-нибудь другом, например на том, как хлюпает вода в сапогах. Или на том, что лосины у меня сплошь в дырах.

– Что дальше? – спрашивает Джеб.

Вполне возможно, его интересуют не только планы на ближайшее будущее. Но мне слишком страшно предположить, что я ошиблась. И тогда я принимаюсь обозревать окрестности.

Берег тянется, насколько хватает глаз… бескрайняя черная пустыня. Я совсем иначе представляла себе сердце Страны Чудес – если это действительно оно. Здесь нет ни животных, ни растений, не считая одинокого дерева, выше и толще самой большой секвойи, которое стоит всего в нескольких шагах от нас.

Я начинаю что-то вспоминать… и подхожу ближе.

И шишковатый ствол, и ветви, которые простираются на сотни футов, сплошь покрыты драгоценными камнями. Дерево сверкает на солнце, как миллион алмазов.

На конце каждой ветки – рубины, только жидкие; они капают наземь, словно дерево истекает драгоценной кровью, совсем как у эльфов. Черный песок в качестве фона… все это похоже на мою мозаику из сверчков, одновременно завораживающую и эксцентричную. Я подавляю приступ паники, вспомнив, что сверчки были живы и шевелились, когда я в последний раз видела эту мозаику у себя дома.

– «Сердцебиение Зимы», – говорит у меня за спиной Джеб.

Я киваю.

– Ты тоже видишь сходство?

Он прикусывает губу.

– Ты бывала здесь раньше.

Я преодолеваю робость и подхожу к дереву, разгребая ногами валяющиеся на земле рубины. Одно местечко в основании ствола пульсирует под алмазной корой, как настоящее сердце. При каждом ударе вокруг вспыхивают алые линии. Вся эта штука – такой же формы, как родимое пятно у меня на лодыжке.

И тогда я снова вспоминаю себя и крылатого мальчика… смутно, но безошибочно.

Джеб подходит ближе; я хватаюсь за его плечо, чтобы удержать равновесие, поднимаю левую ногу и расшнуровываю сапог.

– Что ты делаешь?

– Следую инструкциям, – отвечаю я, стаскиваю сапог и закатываю лосины выше щиколотки. Джеб хватает меня за локоть, когда я приседаю и прижимаю родимое пятно к сияющим линиям на стволе.