Магия из котла: тайны валлийских легенд и преданий

Тоскуя, печалясь и в дрожь бросаясь,
Я сделаюсь с виду как серый заяц
И пребуду им, чертом тебе клянусь,
Пока домой не вернусь.
– Остерегись, длинноногий заяц:
Я быстрая, словно ветер, борзая,
Пречистая дева не будет со мной,
Если ты не вернешься домой.
Хоть и непрост он…
Тосклива, печальна, чужда веселью,
Озерной сделаюсь я форелью,
И рыбой я буду, чертом клянусь,
Пока домой не вернусь.
– Поберегись меня, рыба-форель,
Я выдрой стану и выйду на мель.
Пречистая дева не будет со мной,
Если ты не вернешься домой.
Хоть и непрост он…

[67],[68]

Силы ведьмы показаны во фрагменте легенды, который обычно называют просто «погоня». Давайте ненадолго углубимся в этот момент и посмотрим на Керидвен. В дальнейшем вернемся к вопросу об интерпретации отрывка, говоря о Гвионе Бахе. Очевидно, что, добровольно изменяя облик, Керидвен показывает прекрасные колдовские способности. Начинается погоня сразу после того, как Гвион вкусил благословенных капель. В одной из рукописей говорится, что, узнав об этом, Керидвен ударила Морду по голове с такой силой, что глаза его выпали из глазниц. Избиение создания лиминальности может означать, что погоня начинается. Это знак для искателя, так он поймет, что вскоре его ждет нечто лиминальное.

На протяжении всей погони Керидвен сохраняет свой пол, превращаясь сперва в суку борзой, затем в выдру, в ястреба (точнее, в самку ястреба, которые охотятся гораздо лучше самцов) и, наконец, в курицу с черным гребнем. Так всякий раз она инициирует трансформацию, заставляет того, кто проходит инициацию, сменить форму и вместе с ней стихию, за секунду до того, как ее когти достигнут цели.

Погоня – сложный, символичный процесс, контролируемый ведьмой в разных обличиях. Она заставляет адепта двигаться вперед, и мы видим, как в лиминальном состоянии она вдруг осознает смысл и суть этой погони. Прежде она действовала из материнских побуждений, но во время погони она отчасти свободна от человека в себе. Впрочем, легенда гласит, что она меняла лишь форму, но не суть. Таким образом, в облике зверей и птиц Керидвен получала временный доступ к источнику, сохраняя при этом в себе человека. Так вот ее задача в данном случае – провести инициацию.

Ее мудрость и содержание произведений кельтского фольклора наводят на мысли о существовании некоего источника друидической мудрости, к которой обращались и продолжают обращаться жители Европы и бывших европейских колоний.

Бессчетные мотивы легенды о Талиесине и Керидвен – это культурная специфика ранних кельтских сказаний. Среди этих мотивов превращение, магические котлы, жидкость, передающая пророческий или поэтический дар; согласно профессору Патрику Форду, все они характерны именно для кельтских мифов[69]. Что означает, что и темы кельтского фольклора также сложились на острове Британия, и даже если жители континента пытались им подражать, характерны они именно для кельтской культуры. Эти легенды крайне значимы для магов. Их много, и все они могут продемонстрировать при необходимости свои способности. Но в хаосе истории смешались письменное и устное, и уже не всегда понятно, перед нами практика ведьм или друидов?

Я бы сказал, и то и другое. Общеизвестно, что друиды Британских островов и Галлии практиковали магические искусства. Ипполит Римский в III веке писал: «Кельты слушают друидов, своих пророков и предсказателей, которые могут прозревать будущее с помощью пифагорейской науки и математики… кроме того, они владеют магией»[70].

Таким образом, если верить этому отрывку из «Философумены», друиды были сведущи и в науке, и в магии. Конечно, с этим можно поспорить, сказав, что большинство древних цивилизаций считали, что магия и наука суть одно и то же, что магия есть наука, которой мы пока не понимаем. Однако Ипполит в своих наблюдениях был не одинок; о магических навыках друидов писали и другие авторы:

У Персов Маги, у Египтян – святые. Кельты же таких людей называют друидами. Они занимаются прорицанием и всякой наукой[71].

Также можно найти описание друидической практики, крайне важное в рамках нашего разговора: