Магия крови (Blood Magic)

– Что ж, хорошо. Значит, и Гарри может улучшить мои манеры, – он лукаво взглянул на Гарри, и тот задумался: означает ли что-то этот взгляд или слизеринец просто пытается выглядеть ребенком, стыдящимся собственной шалости. – Ему еще многому надо учиться, но в чем-то я ему уступаю.

Гарри небрежно кивнул – с таким высокомерным видом, что Драко даже опешил, – но долго удерживаться не смог, и в конце концов оба расхохотались.

– Если пренебречь формой твоих слов, то ты прав, – заметил Гарри, отсмеявшись и снова взяв в руки вилку. – Люди с большим удовольствием общаются с теми, кого способны понять.

Светлые брови вздернулись вверх в вежливом недоумении:

– Да что ты? И что же тогда, скажи на милость, заставило нас с тобой мирно сидеть рядышком?

– Кернеровский детектор тьмы, – доверительно прошептал Гарри, и они вновь рассмеялись. Фадж поперхнулся.

– Ой, извините! – пробормотал Гарри. – Это наша шутка.

– Кернеровский…

– Прибор, который показывал нам профессор Люпин.

Фадж изумленно воззрился на Драко:

– Ты тоже посещаешь уроки этого… создания ?

– А много ли выпадает возможностей наблюдать оборотня вблизи? – небрежно парировал Драко и прибавил, вскинув голову: – Кроме того, отец настаивал, чтобы я бросил эти уроки, как только выпадет такая возможность. Я не мог противостоять искушению шокировать всех своим непослушанием.

Стоило министру ненадолго выйти из-за стола, как Драко приподнял брови и прошептал:

– Я впечатлен.

Гарри нагнулся к нему поближе и еле слышно ответил:

– А меня сейчас стошнит.

Слизеринец только глазами сверкнул:

– Гарри, люди кругом.

Голос Гарри зазвучал чуть громче и куда встревоженней:

– Ты среди этого вырос – в смысле, среди всяких шишек. А я не могу перестать нервничать – он же министр магии!

– Ах ты, бедняжка, – закатил глаза Драко и подмигнул Гарри. – Ешь давай, – он покосился на мясо в тарелке гриффиндорца. – И угораздило же тебя даже здесь выбрать самое плебейское блюдо! Хочешь попробовать кусочек фазана?

На обратном пути Гарри согласился просмотреть брошюры о Британской академии магических наук, тщательнейшим образом избегая любых выражений, которые можно было расценить как согласие на перевод. Фадж, со своей стороны, не менее тщательно избегал любого замечания, свидетельствующего о том, что он готов посчитаться с желанием Гарри, но до открытого конфликта дело не дошло. Гарри решил, что ему удалось произвести на министра нужное впечатление: он был в меру для своего возраста и происхождения вежлив, знаком с магической культурой и достаточно воспитан.

Когда карета остановилась у ворот Хогвартса, Гарри вздохнул с облегчением. Фадж собирался переговорить с Макгонагалл о его оценках, потом обсудить что-то с Дамблдором, а ужин провести за столом преподавателей. Так что его муки близились к концу – нужно было лишь не повредить маску, да не забывать о манерах во время ужина. Да и благодаря Драко испытание оказалось не столь уж тяжким. Гарри дождался, пока Фадж выберется из кареты, наклонился к слизеринцу и прошептал:

– Спасибо.

Им всем было по пути, так что к лестнице они подошли вместе. Гарри уже повернулся, собираясь пожать министру руку и поблагодарить за приятный день, как вдруг услышал оклик Гермионы.

– Вот ты где! Мы с Роном поговорили с Люпином и нашли… – затараторила она и осеклась, узнав Фаджа. – Ой! Простите, министр, я вас не узнала…

– Все в порядке, дорогая, – отозвался Фадж и вопросительно посмотрел на мальчиков. – Гарри?

Гарри задумался: как представить подбежавшую к ним девушку? Пусть Фадж и сделал замечание Драко, он все равно явно предпочитал чистокровных отпрысков знатных семей. Мальчик вежливо улыбнулся.

– Министр, это Гермиона Грейнджер, одна из моих самых первых друзей в Хогвартсе, – лучше не говорить ни о том, что Гермиона – его девушка, ни о том, что Фадж уже с ней встречался. Не слишком разумно напоминать Фаджу о ночи, когда Сириус Блэк сбежал у него из-под носа, – если толстяку придет в голову сказать о Сириусе что-нибудь нелестное, Гарри не удержится и выскажет все, что о нем думает.

– Грейнджер, вот как? – переспросил Фадж, пожимая Гермионе руку. – Австралийская ветвь?

Лицо Гермионы окаменело. Она очень любезно – Гарри знал, что подобная любезность весьма опасный признак, – ответила:

– Нет, сэр, британская. Мои родители магглы.

Гарри предостерегающе взглянул на нее. Она ответила ему гневным взглядом и вновь повернулась к Фаджу:

– Рада была встретиться с вами, министр. А теперь простите, но у меня много уроков.

– Странная девушка, – ошарашенно пробормотал Фадж, проводив ее глазами. – Угрюмая немного, верно?

Хотя при других обстоятельствах Гарри и согласился бы с такой оценкой Гермионы, странное чувство вины заставило его промолчать. Драко подобных угрызений совести не испытывал.

– Еще какая. И дерется от души, – он обезоруживающе улыбнулся Гарри и вежливо кивнул Фаджу: – Позвольте поблагодарить вас за прекрасный обед, министр. Надеюсь, что скоро снова увидимся. А теперь прошу прощения, – он принял умышленно вызывающую позу, – но меня ждут на вечеринке в честь сегодняшней победы.