Магия крови (Blood Magic)

Выражение лица Макгонагалл чуть смягчилось. Она кивнула: – Тогда ладно, – и повернулась к Гарри: – Ведите себя прилично, мистер Поттер.

– Задача дня, – уныло пробормотал Гарри себе под нос и улыбнулся ей: – Конечно, профессор.

Как только дверь за ней закрылась, Билл повел Гарри в зал заседаний. У входа Гарри замедлил шаг – все эти двери заставляли его чувствовать себя все больше и больше оторванным от одноклассников. Войдя, он огляделся. Свет факелов играл на рыжих волосах всех оттенков – в зале опять собрались все Уизли, входившие в Орден Феникса. Ремус устроился в дальнем углу. Он стоял у окна, пристально вглядываясь в темноту, и его напряженная поза без слов говорила: «Не подходи!». Миссис Уизли разговаривала с Северусом. Заслышав звук, тот обернулся и смерил сына знакомым презрительным взглядом. Гарри замер: неужели он опять в чем-то прокололся?

– Поди сюда.

Гарри медленно подошел, остановившись в нескольких шагах от отца. Северус сам шагнул ему навстречу, поднял руку и провел по щеке твердым, коротко остриженным ногтем.

– А-а!

Маска лопнула и съежилась, и Гарри вскрикнул от изумления. Теперь часть лица оказалась открыта, зато там, где маска все еще прикрывала кожу, еще сильнее было ощущение прилипшей жвачки. Гарри подцепил болтающийся конец маски и рванул – «Ай!». Чувство было странным – будто на лицо все равно что-то налеплено.

– Дай-ка я помогу, – добродушно заметил Билл. Он шагнул вперед, и скоро в руках Гарри оказалось то, что минуту назад было на лице, – куски скомканной фотографии. Билл снял остатки маски и наложил на Гарри очищающее заклинание, но чувство все равно было неприятным.

– Может, это жутко по-маггловски, но мне ужасно хочется умыться.

– Вовсе не по-маггловски, – фыркнул Северус. – Заклятье может очистить кожу, но не заменит умывание – так же, как насыщающее заклятье не заменит еду.

– А тебе-то откуда знать, – пробормотал довольно громко один из близнецов. Все замерли.

– Фред! – возмущенно рявкнула миссис Уизли.

Гарри расхохотался в голос – отчасти из-за замечания Фреда, но в основном из-за ужаса, в который пришли все. Только Ремус, сидевший за спиной Северуса, посмел улыбнуться. Мальчик быстро оглянулся на отца: у того дергалась щека, и было очевидно, что он с трудом сдерживает смех.

– Да будет тебе известно, – высокомерно заметил Гарри, повернувшись к Фреду, – я лично видел, как он моется. И для того, кто якобы так ненавидит мыть голову, он слишком часто принимает ванну.

Северус только зыркнул на него:

– В ванне мне лучше думается.

– Что означает, – заговорщически улыбнулся Гарри, – что он, набравшись вдохновения, выскакивает из ванны, напяливает грязную мантию и, не вытираясь, бежит в лабораторию, откуда появляется только через несколько часов, причем намного грязнее, чем был.

– Но я-то знаю, что мылся, – безмятежно парировал Северус. На этот раз у Билла хватило смелости расхохотаться.

– Ты неисправим, – как можно беззаботнее заметил Гарри, искоса поглядывая на отца. – Увидь ты меня в таком виде – посмотрел бы убийственным взглядом и надавал бы отработок выше крыши.

– А может, я и назначу тебе отработку, если ты станешь разгуливать с немытыми волосами, – усмехнулся Северус. – А потом начну снимать баллы со всех грязнуль, которых встречу – с гриффиндорцев так уж точно.

Он машинально убрал за спину слипшиеся от грязи волосы. Сегодня его прическа выглядела даже хуже обычного. Гарри, подумав, что отец решил посильнее шокировать Уизли, вопросительно поднял брови.

Северус, к его изумлению, отвел глаза и пробормотал: – Сейчас не время менять привычки и привлекать к себе внимание.

– Ладно, – кивнул Гарри. – Но сегодня ты переборщил.

– Я был занят.

– Ну конечно, – протянул мальчик, не обращая внимания на гневное фырканье отца. Подняв глаза, он встретил взгляд Ремуса, и они с минуту улыбались друг другу, пока Ремус не вспомнил, что сердится, и не отвернулся.

Гарри оглядел остальных. Миссис Уизли и Билл счастливо улыбались; мистер Уизли рассматривал Северуса, словно какой-то новый, незнакомый штепсель; близнецы переглянулись: похоже, эти двое могли переговариваться и без слов, а Чарли уставился на свои руки, точно они вдруг стали самым интересным предметом в комнате.

Прибытие директора спасло Гарри от необходимости продолжать разговор. Дамблдор вошел, не поздоровавшись, и сразу же занял свое место во главе стола. Едва он сел, все светильники вспыхнули, озаряя комнату ярким светом.

– Поднимитесь, пожалуйста, и встаньте у стены, – все торопливо подчинились. Дамблдор взмахнул палочкой, превращая длинный, занимавший почти всю комнату стол в круглый, поменьше, а кресла – в стулья, чтобы можно было сесть потеснее.

– Так будет лучше видно, – директор выбрал стул и уселся. – А теперь располагайтесь. Ремус, тебя это тоже касается.