Магия крови (Blood Magic)

– Северус, я надеюсь, ты догадаешься поискать здесь?

– Мама, это не Северус, это я! – Гарри рванулся вперед и понял, что Лили его не видит. Она смотрела прямо перед собой, но там никого не было. Гарри постарался рассуждать логически. Может, он стал призраком? Нет, это она – призрак. А его просто затащило в думосброс.

– Это единственное логичное место, – Лили повернула голову. Джеймс, которого Гарри сперва не заметил, подошел ближе, приобнял ее, словно говоря о своей любви и пытаясь успокоить, и тоже глянул куда-то в сторону. Гарри, проследив за его взглядом, заметил черноволосого малыша, сидевшего на полу в соседней комнате и с увлечением жующего ухо плюшевой собаки. В глазах потемнело.

Голос Лили вновь заставил его повернуться к родителям.

– Я, Лили Поттер, урожденная Эванс…

– …и я, Джеймс Поттер…

– …объявляем настоящим нашу последнюю волю.

– Да будет Гарри Джеймс Поттер, – продолжил Джеймс, – кровь от крови моей жены и дитя желания моего, моим единственным наследником, вплоть до рождения других детей. А буде Лили принесет мне ребенка или я, по воле ее, зачну ребенка другой женщине, да будет Гарри равен им в наследовании всего моего состояния, – он нервно оглянулся на жену. – Лили?

– Сегодня, первого мая 1981 года, Гарри Джеймс Поттер – единственный мой ребенок и я не ожидаю других. Объявляю его своим единственным наследником, а буде в дальнейшем принесу я других детей, да будет он равен им в наследовании всего моего состояния.

Она умолкла, и вновь зазвучал голос Джеймса: – Мне известно, что Лили зачала упомянутого Гарри от Северуса Снейпа. Это произошло с моего ведома и одобрения и при моей поддержке. Объявляю Гарри своим сыном и продолжателем рода Поттеров во всем, возможном без благословения крови, и клянусь в том перед солнцем и звездами, перед очагом и порогом, перед мечом и оралом, перед кровью и водой, – он взмахнул палочкой. Малыш, пролетев по воздуху, оказался у него на руках и возмущенно завопил. Лили, с раздраженным вздохом подманила игрушку и протянула сыну.

– Вот, держи, солнышко, – проворковала она.

Рев прекратился. Ребенок схватил собачку, явно собираясь вновь заняться ее ухом, но тут Джеймс слегка подкинул вверх. Малыш, забыв про игрушку, счастливо загулил. Джеймс засиял так, что хоть свечи гаси.

– А вот и наш поросенок! Столько хлопот – а выглядит, как обычный ребенок, только под заклятьем Отцовства, – улыбнулся он жене.

– Да, – сухо ответила она. – Он самый. Наш единственный наследник. Смотри не урони его.

Джеймс пощекотал животик ребенка: – Ты слишком маленький, чтобы быть единственным наследником. Думаешь, дорос до такого? – ребенок снова загулил и цапнул отцовские очки.

– Ой. Похоже, да, – Джеймс с трудом разжал захват ребенка, высвобождая очки. – Будет знаменитым ловцом, уже ясно. Лили, мы закончили?

– Ты пропустил то, что касается Северуса.

– Да ладно, – Джеймс чуть наклонился вперед, потом оглянулся на Лили: – Все равно это не имеет значения. Он погибнет раньше нас.

– И все равно скажи – на всякий случай.

Джеймс печально кивнул: – Ладно. Этот ребенок, – он приподнял малыша, – дитя Северуса Снейпа. Согласно ритуалу Herem и по традиции он должен быть сыном Снейпа, – он запнулся, а затем продолжил: – Я признаю, что мы скрыли это, из страха за его жизнь. И этот ребенок останется моим наследником вне зависимости от того, признает ли его родным сам Северус Снейп или кто-то из его родни, – он посмотрел на Лили. – Все, сказал.

– Спасибо.

– Мне даже думать об этом тошно, – признался Джеймс. – Я себя подонком чувствую – у меня и так есть все, о чем он может только мечтать, а я еще и это забрал, – он притиснул малыша к себе так сильно, что тот забился, стараясь вырваться. Джеймс нежно поцеловал ребенка, потом его лицо ожесточилось: – Но я все равно не уступлю.

– Джеймс!

– Мы уже говорили об этом!

– Мы же все еще записываем.

– Ой, – смутился Джеймс, поднимая палочку. Гарри отшатнулся. Вновь взметнулся зеленый вихрь; мальчика крутило и швыряло, точно в бурных волнах. Вокруг кричали люди; голова раскалывалась от боли. «Эта боль должна что-то значить », – промелькнула мысль, но сразу же пропала. Тело точно состояло из островков боли – голова, запястья, ребра, – и эти островки не желали складываться в единое целое. Все вокруг стало белым и пропало .

Глава 69. Разные уровни

Когда Гарри пришел в себя, его окружала мягкая, теплая тьма, сменившая слепящий свет. Тело все еще ныло – особенно запястья, – но голова успокоилась. Он попытался припомнить, где он:

– Мама?

Откуда-то слева послышалось:

– Гарри, твоя мать умерла почти пятнадцать лет назад.

«Папа», – с облегчением подумал мальчик. Ему хотелось окликнуть отца, но он остановил себя, зная откуда-то, что на то есть веская причина.

Может, если он откроет глаза, то будет легче? Гарри попытался, но ничего не вышло.

– Глаза…

– Не бойся, это просто заживляющее заклятье. Мадам Помфри хочет, чтобы глаза были закрыты, пока не восстановятся. Она думает, что серьезных повреждений нет.