Магия крови (Blood Magic)

– Хватит! – Фадж, позабыв о предупреждении Боунс, изо всех сил толкнул дверцу в перегородке. Та захлопнулась; грохот достиг самых отдаленных концов зала. – Мне все равно – пусть даже это отцовство возвещено кентаврами и заверено гоблинами! Нельзя отдавать Гарри Поттера на попечение бывшему Пожирателю Смерти! Это небезопасно !

– Молчать! – гаркнула Амелия Боунс. – Не замолчите по собственной воле, министр, – я на вас заклятье наложу! В суде говорят только после того, как получают разрешение говорить, ясно вам?

Гарри замер. Когда все взрослые кивнули в ответ на гневную тираду Боунс, та повернулась к нему, и он, в свою очередь, кивнул.

Она поправила монокль, хмуро оглядела всех по очереди.

– Вы… как вас там… мистер Снайп, да? В словах министра есть смысл.

– Профессор Снейп, мадам Боунс, – холодная насмешка, прозвучавшая в голосе отца, ясней ясного сказала Гарри, что Северус вот-вот сорвется. Мальчик стиснул руки, чтобы удержаться, не прикоснуться к отцу – в подобном состоянии прикосновение могло вызвать взрыв.

– Я прекратил служить Те… Сами-Знаете-Кому по собственной воле, до его первого исчезновения, и до рождения Гарри… точнее, еще до его зачатия. Пятнадцать лет назад, в этом самом зале, меня судили – и признали невиновным. Может быть, министр Фадж сможет более определенно сказать, чего именно опасается?

Теперь Северус говорил спокойнее, но и Фадж тем временем успел взять себя в руки.

– Вас признали невиновным в восемьдесят первом, когда мы были уверены, что с Вы-Знаете-Кем покончено. Но с тех пор нам стало известно, что Вы-Знаете-Кто может призвать Пожирателей Смерти – к каковым относится и мистер Снейп, как бы ни раскаивался он сейчас в этом, – в любое время, используя Темную Метку, выжженную на их коже, как символ службы. В настоящее время, когда Метка вновь пробудилась к жизни, эти люди представляют определенную опасность для общества. Более того, министерство рассматривает возможность заключать под стражу любого, у кого найдена указанная Метка.

Северус поморщился, на скулах его вспухли желваки. Гарри вспомнилось, как зельевар показывал свою Метку Фаджу сразу после Тремудрого Турнира. Испугавшись, что отец сейчас начнет кричать на толстяка, Гарри стиснул его руку и прошептал:

– Папа.

Северус медленно прикрыл глаза.

Дамблдор взмахнул рукой, и у его кресла, задевая неиспользованные цепи, появился столик, накрытый для чая – с чайником и чашками.

– Вы действительно рассматриваете такую возможность, Корнелиус? Я давно уже пришел к выводу, что террором террор не одолеть. Надеюсь, что вы отвергнете эту плохо продуманную идею.

Кое-кто на трибунах смущенно заерзал. Боунс укоризненно взглянула на директора:

– Дамблдор, сейчас не место и не время это обсуждать. Снейп, ответьте министру.

Снейп холодно кивнул в ответ.

– Тем… Вы-Знаете-Кто действительно способен призвать любого человека, носящего Темную Метку, – именно я объяснил это министру. Призыву иногда можно сопротивляться – правда, в том случае, если боль не слишком сильна. В течение двух лет я использовал эту связь для того, чтобы передавать собранную мной информацию, – он повернулся к Дамблдору. Старик одобрительно кивнул в ответ и протянул чайник, словно предлагая угоститься чайком. Зельевар отрицательно мотнул головой. – Но теперь…

– Теперь он не позволит вам оставить его! – нетерпеливо перебила зельевара Паттерсон. – И что вы тогда станете делать?

– Теперь же я обрел свободу. Гарри уничтожил Темную Метку.

Со скамей донеслись недоверчивые крики, но их перекрыл возмущенный вопль Фаджа:

– Это невозможно! Никто не способен уничтожить Метку. Авроры заверили меня, что…

– Silencio!

Фадж попытался выкрикнуть еще что-то, но смог лишь разевать рот, точно вытащенная из воды рыба. Мадам Боунс уселась на место и опустила палочку.

– Сядьте, Фадж, – велела она, указав на свидетельское место. – Дамблдор, вы считаетесь одним из признанных экспертов по вопросам, связанным с Темной Меткой. Подобная вещь возможна?

– Неделю назад, Амелия, – отозвался директор, не поднимаясь с места, – я сказал бы, что уничтожить Темную Метку – задача невозможная. Однако… – он многозначительно взглянул на Гарри, который мгновенно понял намек.

– Вы ее уничтожить не сумеете, – юноша заставил себя подняться и говорить ровным голосом, хоть и достаточно громко. – Но я – змееуст, потому у меня и получилось , – он заметил, как поморщилась Паттерсон, услышав слово «змееуст», и повернулся к Фаджу, желая видеть смущение министра. – Вас все еще тревожит, что я могу говорить со змеями, а, министр? И вы по-прежнему настаиваете, чтобы я остался под вашей опекой? Учитывая вред, который это может нанести вашей репутации…

Северус метнул на сына предостерегающий взгляд, и, хотя Дамблдор невозмутимо продолжал пить чай, Гарри решил, что лучше оставить эту тему.

– Не понимаю, какое отношение к Метке имеет болтовня со змеями, – прогудела Боунс. – Объяснись, будь любезен.

Судя по взгляду отца, тот решил, что Гарри можно все объяснить. Мальчик кивнул и начал: