Магика

Без магики в Башне стало промозгло и уныло. Холодный ветер стонал в лестничном пролете, будто в огромной трубе, в опустевших комнатах печально хлопали двери. От спуска по бесконечной лестничной спирали у Дом Дэниела закружилась голова, но он одобрял все перемены. Именно так будет выглядеть Башня с этих пор. Место для серьезной черной магики. Никаких Обычных Волшебников, которые с важным видом ходят вокруг, бормоча свои пафосные заклинания. Никаких старомодных благовоний, никакой беззаботной трескотни на всю Башню. И уж конечно, никаких легкомысленных цветочков-огонечков. Его магика нужна для истинно великих свершений. Хотя, может быть, стоит наладить лестницу.

В конце концов Дом Дэниел вышел в темный тихий холл. Серебряные двери в Башню сами собой распахнулись, снаружи залетел снег и засыпал неподвижный пол, который теперь стал просто скучным серым камнем. Дом Дэниел вышел и зашагал через двор.

Сердито ступая по снегу, некромант шел по Пути Волшебника ко Дворцу. Он запоздало пожалел, что, разбушевавшись, не подумал сменить ночную рубашку и шлепанцы на что-нибудь более подходящее. К тому времени, когда он добрался до ворот Дворца, Дом Дэниел превратился в промокшего и совсем не располагающего к себе человека. Поэтому стражник не впустил его.

Дом Дэниел сразил стражника громом-молнией и вошел во Дворец. Очень скоро Верховного хранителя вторую ночь подряд подняли с постели.

А в Башне продрогший и несчастный Ученик дополз до софы и провалился в тяжелый сон. Альтеру было очень жалко мальчика, и он поддерживал огонь. Пока Ученик спал, призрак воспользовался случаем и сотворил еще некоторые изменения: распустил тяжелый полог над кроватью, оставив его свисать на последней ниточке; вытащил фитили из всех свечей; придал воде в чанах болотный зеленый цвет и поселил в кухне большую и очень злобную семейку тараканов. Под половицы Альтер посадил надоедливую крысу, потом расшатал ножки у самых удобных стульев. А напоследок заменил жесткий черный цилиндр Дом Дэниела, который сиротливо валялся на кровати, на такой же, но побольше.

С первыми лучами рассвета Альтер оставил спящего Ученика и отправился знакомой лесной тропинкой, по которой они с Сайласом однажды ходили в гости к Саре и Галене.

18 Домик смотрительницы

Именно тишина разбудила Дженну на следующее утро в домике смотрительницы. Десять лет девочка просыпалась под гомон Бродил, не говоря уже о болтовне шестерых братьев, и теперь тишина показалась ей оглушительной. Дженна открыла глаза, и поначалу решила, что сон продолжается. Где она? Почему она не дома, не в своем шкафу? Почему здесь только Джо-Джо и Нико? Где остальные братья?

А потом она вспомнила.

Девочка села на постели, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить мальчишек, которые спали рядышком у очага тетушки Зельды. В очаге тлели последние угольки. Дженна закуталась в стеганое одеяло, потому что, несмотря на огонь, в домике все равно было холодно и сыро, и неуверенно подняла руку к голове.

Так это правда… Золотой обруч был на месте. Она все еще принцесса. Это не просто шутка в честь дня рождения.

Накануне Дженну не покидало чувство, будто все происходит как бы понарошку. Такое ощущение всегда охватывало ее в дни рождения. Будто этот день – часть какого-то другого, невзаправдашнего мира, другого времени, и что бы ни случилось в день рождения – это не по-настоящему. Это чувство не оставляло ее до самого вечера, и потому Дженне казалось, что все удивительные события, которые произошли в ее десятый день рождения, словно бы не в счет, поскольку завтра жизнь снова вернется в привычную колею.

Но это было не так.

Дженна обняла себя за плечи, пытаясь согреться, и погрузилась в размышления. Она – принцесса.

Дженна со своей лучшей подругой Бо частенько фантазировали, что на самом деле они – потерянные сестры-принцессы. Будто бы, едва они появились на свет, их разлучили, а потом судьба забросила их в шестой класс Третьей школы Северного крыла и посадила за одну парту. Дженна почти серьезно верила в это. Почему-то ей казалось, что так было бы справедливо. Правда, приходя к Бо поиграть, Дженна не видела ни малейших признаков того, что Бо могла быть приемной дочерью. Она так походила на мать: такие же ярко-рыжие волосы, конопатое личико. Она, безусловно, была дочерью своей мамы. Но Бо разозлилась, когда подруга однажды сказала об этом, и с тех пор Дженна молча соглашалась.

А сама все гадала, почему она так отличается от своей матери. И отца. И братьев. Почему у нее одной темные волосы? Почему у нее не зеленые глаза? Дженна ужасно хотела, чтобы ее глаза тоже стали зелеными. И до вчерашнего дня она еще надеялась, что это когда-нибудь произойдет.

Ей так хотелось услышать однажды от Сары те же слова, что мама говорила мальчикам: «Знаешь, твои глаза и правда меняют цвет. Они уже стали немного зеленоватыми». А потом: «Ты быстро растешь. У тебя такие же зеленые глаза, как у отца».