Магика

Она едва узнала его. На нем по-прежнему была форма Охотника, но он больше не походил на того, кем был раньше. Охотник кутался в свой зеленый плащ, как нищий в лохмотья, и стоял на пороге, робко переминаясь с ноги на ногу.

– Простите, что беспокою вас, господа, в такой ранний час, – тихо проговорил он, – но, боюсь, я заблудился. Не могли бы вы сказать мне, как попасть в Порт?

– Идите вон туда, – коротко ответила Дженна, указав куда-то на болота.

Охотник выглядел растерянным.

– Я не очень хорошо ориентируюсь, сударыня. Куда именно мне идти?

– Идите за луной, – сказала тетушка Зельда. – Она вас приведет.

Охотник смиренно поклонился:

– Благодарю вас, госпожа. Позволите ли задать еще один вопрос? Нет ли в городе цирка? Я очень надеюсь получить там место клоуна.

Дженна едва не прыснула со смеху.

– Да, там есть цирк, – ответила тетушка Зельда. – Эй, постойте… – Она скрылась в кухне и вынесла мешочек, в котором было немного хлеба и сыра. – Возьмите. И удачи в новой жизни.

Охотник снова поклонился.

– О, благодарю вас, госпожа, – произнес он и зашагал вниз к Краппу, миновал спящего в челноке магога, даже не вспомнив его, и поднялся на мостик.

Четыре притихшие фигуры продолжали стоять в дверях и смотреть вслед Охотнику, который одиноко пробирался через Болота Песчаного Тростника навстречу новой жизни в «Головокружительном цирке-зверинце Фишхеда и Дурдла», пока луну не закрыла туча и болота вновь не погрузились во мрак.

39 Задание

В ту же ночь Ученик сбежал через кошачий лаз.

Берта, у которой все еще сохранились инстинкты кошки, любила бродить по ночам, и тетушка Зельда оставляла дверцу заколдованной на замок только снаружи. Тогда Берта могла выходить. А вот войти не могла даже она. Тетушка Зельда была очень бдительной и не хотела, чтобы в домик проникла какая-нибудь заблудшая кикимора или болотный дух.

Поэтому, когда все, кроме Ученика, заснули, а Берта решила выйти на ночную прогулку, Ученик отправился за ней. Лаз, конечно, оказался чрезвычайно узким, но Ученик был тощим, как змея, и в два раза гибче, так что сумел протиснуться. Черная магика, приставшая к его одежде, расколдовала кошачий лаз, и вскоре его взволнованное лицо появилось снаружи.

Берта встретила его неласково – клюнула в нос, – но Ученика это не испугало. Он гораздо больше боялся застрять в кошачьем лазе, потому что ноги до сих пор были в доме, а голова торчала снаружи. Что-то подсказывало Ученику, что вряд ли кто-нибудь поторопится вызволить его, если он застрянет. Так что он проигнорировал наскоки злой утки и, приложив максимум усилий, извернулся и вылез наружу.

Ученик направился прямо туда, где причалила лодка. Берта кинулась следом и даже пыталась опять схватить его за шиворот, но на сей раз Ученик был к этому готов. Он оттолкнул ее в сторону, бедная утка шлепнулась на землю и ушибла крыло.

Магог растянулся на дне челнока и во сне переваривал пятьдесят шесть жуков-защитников. Ученик осторожно переступил через него, и, к счастью, чудовище не пошевелилось: к перевариванию пищи магог относился очень серьезно. От запаха слизи магога Ученика начало подташнивать, но он поднял запачканное слизью весло и повел лодку прочь, вниз по реке, к лабиринту извилистых проливов, которые сетью покрывали Болота Песчаного Тростника и вели в протоку Гллуб.

Когда он оставил позади домик и выплыл на открытое водное пространство болот, озаренное лунным светом, Ученику стало немного неуютно. Магог спал, и мальчик чувствовал себя абсолютно беззащитным. Ему сразу пришли на ум все жуткие истории, которые случались ночью на болотах. Ученик греб веслом тихо, как только мог, боясь потревожить того, кто этого совсем не ждет. Или еще хуже: того, кто, наоборот, ждет, когда его потревожат. Повсюду вокруг слышались ночные звуки болота. Приглушенный визг стайки кикимор, которые тянули незадачливого болотного кота в трясину. Жуткое царапанье и бульканье двух больших русалок. Они пытались прицепиться к днищу челнока своими присосками, чтобы прогрызть дно, но благодаря остаткам слизи магога скоро соскользнули назад в воду.

Спустя какое-то время появился болотный дух. И хотя это было всего лишь облачко белого тумана, дух издавал сырой запах, который напомнил Ученику холм, где скрывался Дом Дэниел. Болотный дух уселся позади мальчика и начал петь самую тоскливую и назойливую песню, какую только Ученику приходилось слышать. У духа не было ни слуха, ни голоса. Мелодия кружилась и кружилась у Ученика в голове: «Вееерррр-дерр-ваааа-дууууууу… Вееерррр-дерр-ваааа-дууууууу… Вееерррр-дерр-ваааа-дууууууу…» – пока ему не начало казаться, что он вот-вот сойдет с ума.

Мальчишка попытался согнать духа своим веслом, но весло легко прошло сквозь завывающее туманное облачко, челнок накренился, и Ученик чуть не свалился кубарем в темную воду. А мелодия все равно не прекращалась, и дух теперь пел немного насмешливо, глумливо, потому что знал, что привлек внимание: «Вееерррр-дерр-ваааа-дууууууу… Вееерррр-дерр-ваааа-дууууууу… уууууууууууууууу…»