Магистерий. Черный Петер

— Такое случается меж друзьями, Лео, — сказал он бесцветным голосом. — И такое и многое другое. Не стоит… хм… недооценивать людей.

— Я скорее их постоянно переоцениваю, господин инкви… Мануэль.

— Ну хорошо. Давайте подумаем вот о чем: действующий голем — это великий дар со стороны мага. Наверное, если эти двое дружили, то был и ответный? Может быть это как раз наш артефакт? Они могли вместе работать над ним, сделать что-то действительно уникальное. Но ни патента, ни описания, ни даже рабочей тетради от него не осталось. И что же потом случилось? Остались ли наследники у самого Ригана? Он был свободным магом или вассалом какого-то дома? Поди сейчас узнай! Такой информации даже у Инквизиции нет. Как жаль, что ни у кого из нас нет доступа к архивам семей малефиков, мне не понаслышке известно, как эта братия любит писать друг другу письма и бесконечно обсуждать происходящее с их родней. Где-нибудь у кого-нибудь эта история точно записана.

У вас, господин де Лерида, может быть никакого доступа и нет, с неожиданным превосходством подумал Лео. А у меня очень даже есть. Наверняка Беласко позволит порыться в семейных бумагах.

И, похоже, моя теория верна — де Лерида маг. Как Инквизиция умудрилась заполучить его? Взяла в заложников родню?

— Может быть, Риган использовал подарок друга во зло? Что же… это лишний раз доказывает, что подобное должно тянуться к подобному. И никак не наоборот. Во избежание хм… катастрофических ситуаций, — продолжил инквизитор с непонятной грустью в голосе.

Словно бы камень треснул, и под его твердой поверхностью проявилось что-то живое.

Лео пару раз моргнул, а потом спросил вдруг, поражаясь собственной наглости:

— А вы, Мануэль? Что случилось с вашим другом? — Видимо, сегодняшний день так вымотал его, что он временно утратил контроль над губами и языком. Да и термин «аргилус» — пустая глина — малоизвестный, который используют только мастера големов, да и то между собой — окончательно убедил его в том, что Мануэль сам маг. — Он был малефиком или артефактором? Что он вам сделал такого… что вы забыть не можете?

Де Лерида снова посмотрел на него и сощурил смоляные глаза. Вид у него был усталый, даже где-то за гранью усталости.

— Если бы вы были моим студентом, господин Грис, я бы сейчас призвал вас поразмыслить над иберийской поговоркой «la curiosidad mató al gato», которая означает «любопытство погубило кошку». Но так как вы не мой студент, и, наверное, не хотели сказать ничего дурного, то я вам отвечу. Он не был ни магом, ни артефактором. Он был обычным человеком. По его вине я ношу вот это, — инквизитор привычным жестом сунул пальцы под воротник, словно бы серебряная полоска душила его или жгла горло. — К счастью, люди чрезвычайно недолговечны. Он давно… хм… оставил этот мир.

* * *

На этот раз швейцар пропустил Лео в «Склянку», хотя на приветствие не ответил и только поджал губы.

— Опять душа нараспашку, — сказала Дис, окинув жениха неодобрительным взглядом, — ты всерьез вознамерился получить пневмонию и познакомиться еще и с простецовыми больницами?

— Забыл в школе, — солгал Лео, устраиваясь в гобеленовом кресле. Смотреть Дис в глаза в этот момент он не решился. — Как у тебя дела? Поговорила с Ллувеллином?

— Поговорила.

Она отложила черепаховый мундштук и достала из сумочки крохотный блокнот в тисненом сафьяновом переплете. Подождала, пока подошедший официант поменяет чайник и поставит перед Лео тонкую фарфоровую чашку, сливочник и тарелку с гренками.

— Самый очевидный вариант — это брауни, трау или любой другой домашний дух, прицепившийся к кому-то из детей. Или же дух-хранитель, тотем, фюльгья или диса. Приехал вместе с ребенком, может, по собственной воле, может, по условию. Ребенок, как ты понимаешь, может об этом не подозревать.

— Понимаю. Меня интересует — может ли домашний дух быть привязан к простецу?

— Сколько угодно. Есть масса историй, когда маленький дух служил поколениям простецов, по давно забытым ими условиям. Материализация у него тоже может быть самая разная — постоянная, мерцающая, управляемая, неуправляемая…

— Понятно. Еще варианты?

Лео разломил гренок, поймал губами нити расплавленного сыра. Губы и пальцы немедленно сделались жирными. Дис вздохнула.

— Волшебное существо. Фейри. Вполне материальное создание. Условия появления в школе — те же, что и у домашних духов. Но вероятность меньше.

— Я тоже так думаю, — Лео вытер пальцы о салфетку и взялся за второй гренок. — Поначалу эта мысль напрашивается, но, если трезво поразмыслить — нет, не убедительно. Скорее уж дух-хранитель или домашний дух. Что у нас еще?

— Наименее вероятный вариант — существо с другого плана, элементаль.

— Нет, нет, — Лео поднял ладонь, — не оно, абсолютно точно. Это не стихийная тварь.

Дис что-то вычеркнула в блокноте. Лео перебирал булочки в хлебнице.

— Далее. Призванная сущность, дух Сияющей Клипы. Этот вариант уже гораздо сложнее, и, если это так, то я бы не хотела, чтобы ты возвращался. — Дис постучала пальцем о столешницу, привлекая внимание. — Слышишь? Ваш инквизитор вывернет школу наизнанку. Кстати, что он поделывает?