Маяк на Омаровых рифах

Рассердился Фране, но надежды не потерял. И подумал: «Надо бы руку набить, научиться закидывать сеть в небо». Спустился с крыши, припрятал сеть подальше в подвал и долго не мог заснуть. А в голове у него все вертелось: звезды… сети… клад на примете… Снова и снова, точно припев из песни, приходили на ум слова:

И звезды, и сети,
И клад на примете…

…В эту ночь не спалось еще одному человеку — старому рыбаку по имени Бранко. Фране он знал и любил давно, когда тот был еще желторотым птенцом, а за странной рыбалкой наблюдал из окна своей комнатки.

«Что ему в голову-то взбрело, что он по ночам золотые сети в небо закидывает? — думал Бранко. — Может, ангела ловит? Так ведь он не верит в ангелов. А может… может… звезду?»

Эта мысль старика встревожила. «Уж не возмечтал ли Фране о каких-нибудь заоблачных кладах?» — забеспокоился он. И теперь уже в голове старика завертелся тот же припев. Но слова, в которых Фране мерещился голос надежды, казались старому Бранко глупыми и опасными:

И звезды, и сети,
И клад на примете…

К утру старый Бранко выглядел бледным и осунувшимся — так и не смог заснуть. Зато Фране проснулся бодрый, с улыбкой до ушей. Мечты о звездах убаюкали его, усыпили. И все ближайшие дни он только и делал, что учился закидывать сеть в небо. В его садике, обнесенном высокой стеной, стояла большая сосна. Она раскинула свою крону прямо над самой крышей. К нижним сучьям этой сосны Фране подвесил на тонких нитях яблоки, груши и сладкий перец — и давай ловить их в свою золотую сеть. Через две недели он так наловчился, что из дюжины яблок, висевших вплотную друг к другу, запросто ловил то, какое себе наметил.

И теперь он решил еще раз попытаться достать с неба звезду. Но все ближайшие ночи небо было затянуто облаками. К тому же по вечерам к нему зачастил его давнишний приятель Бранко. Старик засиживался подолгу и странно посматривал на хозяина.

Но вот однажды ночь выдалась ясная, а Бранко не появился. И тогда Фране снова залез на крышу и принялся ловить звезды.

Но, несмотря на сноровку, ему не везло. В эту ночь Фране понял, что звезды, до которых, казалось, рукой подать, на самом-то деле стоят высоко-высоко. Золотую сеть туда не докинешь.

Однако же на дворе стоял август, время звездопада. В небе то и дело мелькали падучие звезды. Ярко пылая, пролетали по темному небу и гасли.

На эти падучие звезды Фране и обратил свой взор. И как-то раз одна из пылающих звезд стала пролетать как будто над самой крышей.

Рыбак стоял над коньком наготове и поэтому ухитрился бросить сеть очень точно. Но сорвался вниз, выпустил сеть из рук и упал в свой сад, где остался лежать без памяти.

А звезда, задетая сетью в полете, рухнула прямо на крышу, пробила черепицу насквозь и упала, раскаленная, на деревянный пол чердака. Доски затлели, задымили и загорелись.

В эту ночь старый Бранко вышел на лодке в море. Но далеко от берега отплыть не успел — увидел, как небо над деревней осветило красное зарево. И громко забил пожарный колокол.

Тогда Бранко скорее погреб назад и все бормотал сквозь зубы в такт взмахам весел:

И звезды, и сети,
И клад на примете…

Сердце подсказывало ему, что случилось, и он корил себя, что оставил парня в такую ночь одного с его золотой сетью и его безумством.

Когда Бранко, запыхавшись, наконец поднялся по крутому склону в деревню, то увидел, что дом Фране объят пожаром, а молодой рыбак лежит бледный, с закрытыми глазами, в саду на сушилке для смокв, обтянутой неводом.

— Он что — мертвый? — спросил Бранко у девушки, которая стояла рядом с сушилкой.

— Нет, — ответила она и едва заметно улыбнулась. — Живой! Просто в обмороке.

Девушку звали Верой, а жила она по соседству, рядом с Фране и Бранко.

— Давай-ка отнесем его ко мне! — сказал Бранко. А потом бросил взгляд на горящий дом и добавил: — Здесь уже ничего не спасти. Счастье, что ветра нет!

Вера, которая была, кстати сказать, очень хороша собой, возразила, что лучше бы Фране отнести к ней. Женщине сподручней ухаживать за больным, чем мужчине. Но старый Бранко был непреклонен.

— Парень на голову болен. Я должен его излечить, — сказал он. — Вот исцелится от своей болезни, тогда и пойдет к тебе. — Тут старый рыбак запнулся, посмотрел на Веру внимательно и говорит: — Уж не тебя ли, милая, поймал он в свою золотую сеть?

Вера покраснела, опустила глаза и ничего не ответила.

И хотя больной друг лежал на земле, а дом его горел, старик улыбнулся:

— Мы отнесем его ко мне, но ты, уж пожалуйста, приходи каждый день и ухаживай за ним! Ладно?

Щеки у Веры горели, но она ответила смело:

— Полно болтать! Давай-ка, старик, за работу!

Тогда Бранко с улыбкой подхватил сушилку с одного конца, Вера — с другого, и отнесли они Фране к старому рыбаку. Только на следующий день несчастный ловец звезд очнулся от своего глубокого обморока.