Маятник

В своих утлых лодочках-оморочках, сделанных из бересты, быстрых и легких, как пушинка, они приезжали в поселок за продуктами. У многих уже были лодки с мотором – предмет гордости и зависти сородичей, но даже в них они казались людьми из другого мира. Привозя полные лодки рыбы, они сбывали ее за мизерное вознаграждение, покупали в местном сельмаге продукты, а также набирали водку и до вечера бродили по деревне навеселе. Кое-как добравшись до лодок, они исчезали в серой амурской мгле.

Дорога круто шла вверх через знаменитый утес. Девчонки, как всегда, ныли, стараясь переложить свою ношу – неудобные этюдники и зонты – на плечи парней. Кое-кто уже жалел о том, что пустился в эту авантюру: «Лучше было бы, де, остаться дома».

Пашка, как всегда навьюченный как верблюд, с надутой от напряжения шеей, лишь скрипел зубами и ругал ползущих в хвосте однокурсниц.

Мимо тянулась линия электропередач. В одном месте провода свисали особенно низко, однако никаких предупреждений об этом нигде не было видно. Там стоял Валерка, и пока вся процессия не миновала опасное место, Блохин внимательно следил за всеми, по опыту зная, что дурак обязательно найдётся.

Плотная, веселая в самом начале, компания превратилась в длинную змею, терявшую свой хвост где-то за поворотом. Последней плелась Кудимова. Она уже почти ревела оттого, что сильно отстала от веселой компании. Там-то заводил Герка, и всё самое главное и интересное происходило без неё. Этюдник колотил по ее ногам, а зонтик оттягивал руки. В таких случаях рядом оказывался кто-нибудь из взрослых ребят.

Молчаливый Карапетян только вздохнул, перекладывая часть ноши на и без того нагруженные плечи:

– Давай, Кудимчик, догоняй своего шюта, -подбодрил он нескладную однокурсницу. –Я не потеряю твой зонтик.

Справа начал проглядывать Амур. На десятки километров просматривался противоположный, низменный берег реки.

Оказавшись на самом верху, на смотровой площадке, все повалились в полном изнеможении. Герка обмахивался чьей-то кепкой:

– Как этот Верхолат каждый день летает сюда? Я поражаюсь, толпа.

Кто-то из девчонок подошел к самому краю утеса:

– Мамочки! До чего же страшно! – пропищал голосок Таньки Погореловой.

В этот момент сзади неслышно подкрался Герка. Он схватил свою жертву за плечи и гаркнул в самое ухо, при этом немного подтолкнув её в сторону обрыва. Хотя до края было больше метра, Танька дико вскрикнула, при этом напугав всю компанию. Потом она обмякла и с рёвом рухнула на траву.

– Скотина, Герасим! – заревела Танька, потом вскочила, и погналась за ржущим, как лошадь, Герасимом, размахивая огромным зонтом. – Я убью тебя когда-нибудь. Я тебе ещё Му-Му припомню!

Опасаясь все того же Герки, девчонки облепили склон, с осторожностью заглядывая вниз. Совсем близко летали белые чайки. Их было много. На отвесных склонах у них были гнезда, и там, наверное, были их птенцы. Чайки падали в воду, выныривая из воды с рыбешкой в клюве.

Прямо у скалы плавала небольшая лодка. На ней, свесив ноги, сидели мальчишки, занимаясь очень важным делом. На голове у одного была маска для подводного плавания. Вооруженный чем-то, вроде гарпуна, малец погружал голову в воду и тыкал своим оружием. Их занятию мог бы позавидовать любой герой приключенческого фильма. Для самих пацанов это было самым обычным делом летних каникул.

– Вот у кого лето, так это у них, – позавидовал Николай Иванович. – Настоящий отдых.

– А что они делают? – поинтересовались девчонки.

– Может, крабов ловят?

– Крабы? В реке? Шутите Николай Иванович!

– Ну, тогда чего спрашиваете? Сами догадайтесь.

– Мы думали, вы знаете.

Вагин лукаво рассмеялся, давая понять, что секрет не стоит того, что бы над ним ломать голову.

Герка стоял на краю и что-то бубнил себе под нос, наверное, замышляя очередную пакость. Неожиданно к нему подошел Артем. Без всякого предупреждения он ухватил его одной рукой за ремень, а другой легонько толкнул. В этот момент лицо его совершенно ничего не выражало. Он просто смотрел на Герку. Тот вздохнул и, потеряв равновесие, застыл в воздухе. Все увидели его глаза, наполненные диким ужасом и беспомощностью. Почти у самых ног начиналась пустота.

Наступило дикое молчание. У кого-то перехватило дух, никто не шевелился. Герка продолжал неуклюже размахивать руками, а Артем спокойно смотрел на него, сжимая в зубах сигарету и крепко держа его за ремень. Глаза его ничего не выражали, но где-то в их глубине таилась звериная усмешка. Геркина фигура постепенно наклонялась в сторону обрыва. В любое мгновение ремень мог вырваться из рук или лопнуть. Вены на руках у Артёма вздулись, однако лицо его так и оставалось непроницаемым.