Майкл Льюис

начали нервничать, а на задних заржали, и чем дальше, тем больше сидевшие впереди

опасались, что из-за бурной реакции заднескамеечников Пиранья набросится на всех сразу.

Дело в том, что Пиранья говорил не как обыкновенные люди. Он был жутким матерщинником.

Его речь звучала примерно так: «Если вы, говнюки, купите эти засранные облигации, вы, вашу

мать, будете все уделаны по самое некуда». Или: «Если вы не обратите ваше траханое

внимание на эти гребаные два года, вас всех уделают как зайчиков, мать вашу перемать».

Существительное, глагол, прилагательное, и все одного корня - трахать. Его мир был заполнен

совокупляющимися безымянными объектами и людьми, с которых сдирали шкуру, оставляли без

штанов и использовали для грубого сексуального возмездия. Эти слова вылетали из него с

регулярностью нервного тика, и всякий раз задние ряды в ответ дружно ржали. Пиранью, бывшего выпускника Гарварда, это не смущало.

Нам читали лекции десятки продавцов и маклеров из всех трех отделов облигаций

(правительственные, корпоративные и закладные). Пиранья представлял отдел

правительственных облигаций, но его манеры были характерны не столько для этого отделения, сколько для всей культуры матерной речи, процветавшей на торговом этаже фирмы Salomon Brothers. Человек из отдела корпоративных облигаций представлял совсем другое направление

культу- ры нашей фирмы. У него был иной стиль преподавания, еще более устрашающий.

Пиранья приводил в ужас обитателей первых рядов, но заднескамеечники видели в нем свою

судьбу. Человек из корпоративных облигаций приводил в ужас всех.

Он появился рано утром, без объявления, примерно на девятой неделе наших занятий.

Его звали... нет, назовем его просто Отморозком - за то, что в его жилах вместо крови текла

ледяная вода. Легкий британский акцент усиливал ощущение жуткой стужи, исходившей от него

на лекциях. Он был довольно высокого роста, так что мог без труда видеть все, что происходит в

аудитории, - пятнадцать рядов стульев, поднимавшихся ступенями амфитеатра, по двенадцать в

каждом ряду. Выйдя к кафедре, он целую минуту безмолвно нас разглядывал. Минута тянется

очень долго, если все это время высокий, невозмутимо-холодный человек в строгом сером

костюме молча изучает 127 наэлектризованных слушателей.

Затем Отморозок пошел вверх по ступеням аудитории. В такие моменты задние ряды

были склонны впадать в панику. По рядам поднималось перешептывание: «Чего это он сюда

идет? Это не по правилам. Что... он... собирается... делать?» Но он остановился, не добравшись

до последнего ряда. Он поднял кого-то из самой середины аудитории и спросил:

- Как вас зовут?

- Рон Розенберг, - был ответ.

- Что ж, Рон, - последовал вопрос, - каков сегодня курс LIBOR?

LIBOR? LIBOR? В задних рядах зашушукались: «Что такое, черт побери, эта LIBOR?»

LIBOR - это сокращенное наименование ставки предложения кредитов на Лондонском

межбанковском рынке депозитов. Это устанавливаемая в Лондоне процентная ставка, по

которой банки ссужают деньги друг другу, и сегодняшняя ставка делается известной в 8 утра по

лондонскому времени, или в 3 утра по нью-йоркскому. Так что до начала занятий в 7 утра у

каждого из нас было целых четыре часа, чтобы узнать величину LIBOR на сегодня. Отморозок

предполагал, что любой из нас должен постоянно быть в курсе множества характеристик рынка

облигаций, в том числе точно знать текущее значение LIBOR.

- Сегодня утром, - ответил Рон, - ставка LIBOR равна семи и двум пятым процента, то есть

на 25 процентных пунктов выше, чем вчера.

Поразительно. Отморозок поднял для ответа того единственного человека в аудитории, который и в самом деле был в курсе значения LIBOR. По меньшей мере половина класса просто

понятия не имела, что такое LIBOR, а еще меньше было тех, кто представлял себе ее текущее

значение. Впрочем, Отморозок принял правильный ответ как нечто само собой разумеющееся и

даже не поздравил Розенберга. Он возобновил подъем к задним скамьям, и напряжение опять

начало расти.

- Вы, - он ткнул пальцем вперед, - как вас зовут?

- Билл Льюис, - последовал ответ.

- Билл, каково значение TED сегодня утром? - спросил Отморозок, поддавая жару.

TED представляла собой разницу между ставкой LIBOR и процентом по трехмесячным

казначейским векселям США. Ставка по казначейским векселям делалась известной только за

полчаса до начала занятий. Но это не имело значения. Льюис не знал ничего ни о чем. Его

невежество имело принципиальный характер. Он покраснел, прикусил губу и затравленно

покосился на Отморозка.

- Я не знаю.

- Почему? - холодно осведомился тот.

- Я не посмотрел сегодня утром, - ответил Льюис.

Готово! Это было именно то, ради чего Отморозок предпринял свое путешествие к задним

рядам. Невежество. Лень. Недостаток настойчивости. Это неприемлемо, было сказано нам. Как

любит повторять Гутфренд, студенты учебных курсов Salomon всегда должны быть в курсе дела, всегда должны знать. Ничего удивительного, что на торговой площадке все такого низкого

мнения о нас. И так далее. С тем он и исчез, предупредив на прощание, что время от времени

будет нас проверять.