Майор Пронин и тайны чёрной магии

– Нет, Дмитрий Степанович, я не могу с вами согласиться, – вежливо говорил Матвеев, произнося эту фразу чуть ли не в десятый раз. – Вы принимаете искомое за действительное, вы, простите мен я, всё ещё руководствуетесь теми неверными установками, которые в течение долгого времени имели место в органах государственной безопасности и которые так решительно осуждены нашей партией, – этакий, знаете ли, полёт на Луну на аппарате, неспособном выдержать такое путешествие…

Матвеев взял у себя из-под руки небольшую книжечку и нежно перелистал её страницы.

– Вот, «Уголовный кодекс», – сказал он. – Мы не должны от него отступать.

– А я меньше всего хочу от него отступать, – возразил Евдокимов. – Я предъявляю обвинение в соответствии с уголовным кодексом.

– Обвинение в убийстве Савельева? – воскликнул Матвеев.

– А показания жены убитого Савельева вы считаете недостаточными для принятия такой меры пресечения? – недовольно спросил Евдокимов. – Мне кажется, этого достаточно для возбуждения предварительного следствия.

– Вы его и возбудили, – сказал Матвеев. – Но обыск у Лещенко не дал результатов.

– Он ещё не закончен, этот обыск, – сказал Евдокимов. – Но вся деятельность Лещенко…

– Воля ваша, – перебил его Матвеев. – Я согласен с предлагаемой вами мерой пресечения, но – обвинение… Что мы можем ему инкриминировать? Незаконное врачевание, мошенничество… Пожалуйста, вот и предъявляйте ему 180-ю статью, даже 169-ю… Но на 136-ю я не согласен. Улики против Прибыткова, по – моему, значительно серьёзнее, однако вы протестуете даже против его задержания…

– Да ведь поведение Лещенко как раз и заставляет усомниться в правильности обвинения Прибыткова, – сказал Евдокимов. – Откуда тогда заинтересованность у Лещенко в обвинении Прибыткова? Если бы они были соучастниками, Лещенко не был бы заинтересован в обвинении Прибыткова, Прибытков мог бы потянуть за собой и Лещенко. Однако мы имеем чрезвычайно сильное стремление обвинить Прибыткова. Для чего? Для того чтобы отвести подозрения в сторону от себя.

– Но для чего Лещенко надо было убивать Савельева? – возразил Матвеев. – А у Прибыткова убедительные причины стремиться к устранению Савельева.

– Я этим и занимаюсь, товарищ Матвеев, – с раздражением заметил Евдокимов. – Я собираю и соберу причины, которые убедят вас в том, что Лещенко был заинтересован не только в убийстве Савельева, но кое в чём и посерьёзнее, для этого и требуется арестовать Лещенко, его пребывание на свободе будет препятствовать раскрытию преступления, но прежде всего, ручаюсь вам, Лещенко немедленно скроется и от следствия, и от неминуемого суда.

– Куда ему, старику, бежать! – заметил Матвеев не без иронии. – С чего вы это взяли?

– А как он вёл себя ночью? – возразил Евдокимов. – Что это, если не покушение на убийство?

– Ну, уж и убийство, – не согласился Матвеев. – Старик испугался, что его поймали на месте преступления, когда он снимался ворожбой, растерялся и решил вас попугать.

– Попугать? – рассердился Евдокимов. – Убийством?

– Но ведь он же вас не убил, – возразил Матвеев.

– Для того чтобы убедиться, – зло сказал Евдокимов. – вам, по-видимому, нужно было, чтобы убили?

– Не злитесь, Дмитрий Степанович, – снисходительно возразил Матвеев. – Ведь вы отлично понимаете, что убить он вас не мог, пистолет был не заряжен, в нём не было ни единого патрона, старик пугал вас незаряженным пистолетом.

– Да, это удивительно – признался Евдокимов. – Потому что он, несомненно, хотел меня убить.

– Незаряженным пистолетом? – повторил Матвеев. – Вы не логичны, Дмитрий Степанович.

– Вы недооцениваете Лещенко, – упрямо сказал Евдокимов. – Он гораздо страшнее, чем это вам кажется.

– Вы убеждены, что видите сквозь землю, Дмитрий Степанович, – добродушно пошутил Матвеев. – Обычная ошибка вашего ведомства.

– Моё ведомство обязано видеть сквозь землю, – сердито ответил Евдокимов. – Иначе оно было бы не нужно.

– Ну, ладно, – примирительно согласился Матвеев. – Привлекайте его ещё по 73-й статье – угроза убийством по отношению к должностному лицу в целях прекращения его служебной деятельности, хотя…

– Что – хотя? – спросил Евдокимов.

Матвеев улыбнулся.

– Не сердитесь, Дмитрий Степанович, хотя вы перепугались больше, чем следовало.

Матвеева нельзя было своротить с места, если уж он упрётся, то не верил на слово никому, и в этом была его сила, – он требовал бесспорный доказательств.

– Ладно, пусть будет по – вашему, – вынужден был согласиться Евдокимов. – Но вечером вы сами предъявите ему 136-ю статью!

– Вечером? – переспросил Матвеев. – А что произойдёт?

– Обыск, – сказал Евдокимов.

– Где? – спросил Матвеев.

– В посадке, – сказал Евдокимов.

(Посадками на Северном Кавказе преимущественно называются древесные насаждения вдоль железнодорожных линий с целью препятствовать снежным заносам и укрепить грунт возле железнодорожного полотна – прим. Л. О.).

– В какой это посадке? – спросил Матвеев.

– В той, что находится за будкой, к северу от станции – сказал Евдокимов. – Километрах в двух от станицы.