Махабхарата. Рамаяна

Возлюбленный сын Дашаратхи царевне Видехи
Горы пестроцветной открыл красоту и утехи;

Желая развеять печаль и душевную смуту,

Как Индра — супруге своей, показал Читракуту:

«При виде такой благодати забудешь мытарства,

Разлуку с друзьями, утрату отцовского царства.

Дивись, луноликая, стаям бесчисленным птичьим

И пиков, пронзающих небо, любуйся величьем.

Окраской волшебной утесы обязаны рудам.

Серебряный пик и пунцовый соседствуют чудом.

Вон желтый, как будто от едкого сока марены,

И синий, как будто нашел ты сапфир драгоценный.

Искри́тся хрустальный, поблизости рдеет кровавый,

А этот синеет вдали, как сапфир без оправы!

Иные мерцают, подобно звезде или ртути,

И царственный облик они придают Читракуте.

Оленей, медведей не счесть, леопардов пятнистых

И ярких пернатых, ютящихся в дебрях тенистых.

Богата гора Читракута анко́лой

[205]пахучей,Кунжутом, бамбуком, жасмином и тыквой ползучей,

Ююбой и манго, эбеновым деревом, хлебным,

Ашокой, цитронами, ва́раной [206]— древом целебным,

И яблоней «бильвой», и а́саны

[207]цветом лиловым,И яблоней розовоцветной, и болиголовом,

Медовою ма́дхукой, вечнозеленою бхавьей,

[208] —Ее упоительный сок — человеку во здравье.

Блаженством и негой любовной объяты кимнары,

На взгорьях тенистых играют влюбленные пары.

На сучьях развесив убранство, мечи и доспехи,

Резвятся четы видья-дхаров, царевна Видехи!

Размытые ложа и русла речные похожи

На складки слоновьей, покрытой испариной, кожи.

Цветочным дыханьем насыщенный ветер ущелья

Приносит прохладу и в сердце вселяет веселье.

С тобою и Лакшманой здесь, луноликая дева,

Мне осень встречать не однажды — без грусти и гнева.

Деревьям густым, пестрокрылых пернатых приюту,

Я радуюсь вместе с тобой, возлюбив Читракуту.

Я взыскан двоякой наградой: и Бха́рату-брата

Никто не обидел, и слово отцовское свято!

Охотно ли здесь разделяешь со мною, царевна,

Все то, что приятно — словесно, телесно, душевно?

От царственных предков мы знаем: в леса уходящий

Питается амритой, смертным бессмертье дарящей.

Утесы тебя обступают кольцом прихотливым,

Сверкая серебряным, желтым, пунцовым отливом.

Ночами владычицу гор озаряет волшебно

Огнистое зелье [209], богатое силой целебной.

Иные утесы подобны дворцу или саду.

Другой обособленно к небу вздымает громаду.

Мне кажется, будто земля раскололась, и круто

Из лона ее, возблистав, поднялась Читракута.

Из листьев пунна́ги

[210], бетеля, из лотосов тожеЛюбовникам пылким везде уготовано ложе,

Находишь цветов плетеницы, плоды под кустами.

Их сок освежающий выпит влюбленных устами.

Водой и плодами полна Читракута сверх меры,

А лотосам — равных не сыщешь в столице Куберы [211]!

Свой долг выполняя, с тобою и Ла́кшманой вместе,

Я счастлив, что роду Икшваку прибавится чести».