Маханакхон

Тогда получается три варианта. Первый, самый невыгодный для Огневского: в этих двух посудинах мастера по стрельбе на пике своей формы, им такие условия нипочем. Тогда они положат Андрея и Ум, как только будут на расстоянии прицельной стрельбы, в метрах двадцати пяти. А если у них автоматическое оружие, то и раньше…

Второй вариант, самый оптимистичный: это какие-то тупоголовые бандиты, ничего в стрельбе не понимающие. Такие начнут палить без толку, изведут большую часть патронов, не имея особых шансов на успех. Это было бы очень неплохо.

Но Огневский не был ни пессимистом, ни оптимистом, ибо и то и другое лишь разные виды самообмана. Обычно в жизни срабатывает некий средний сценарий. Каким он будет в этом случае?

Положим, за ними гонятся не элитные спецы, но и не совсем тупые быки. Они не в силах бить прицельно из лодки в лодку, и понимают это. Как тогда логично поступить? Пожалуй, все просто – подойти на расстояние в метров пять, с которого качка уже не будет так страшна, и только тогда открыть огонь. Да, пули всё еще лягут неровно, но если метить человеку в туловище – это особой разницы не сделает. Вместо солнечного сплетения попадешь в пупок – жертва вряд ли почувствует разницу. А уж если палить всем вместе, да при хорошем запасе патронов…

Сценарий был скверный, но не то чтобы совсем. Потому что Огневский как раз мог считаться спецом и когда-то даже получил звание мастера спорта по стрельбе из крупнокалиберных пистолетов. Форму тоже более-менее удавалось держать, хотя стрелять из лодки по лодке – до такого он в своих тренировках не додумался…

– Пригнитесь пониже, – сказал Андрей, взводя затвор и прижимаясь к борту.

Когда противники подойдут на двадцать пять метров, у Огневского будет короткое окно, в котором он уже сможет вести более-менее прицельную стрельбу, а они – еще нет. Этот промежуток нужно использовать по максимуму.

Вражеские лодки приближались, они шли бок о бок, поднимая снопы белых брызг.

Андрей выглянул из-за борта. Мощным усилием воли заставляя себя не торопиться, сделал несколько выстрелов по левой лодке.

Ни в кого не попал, но немного пристрелялся в новых условиях. А главное, хоть бандиты и ответили парой залпов, но те не выбили даже щепки из бортов. Видимо, Андрей таки угадал: у этих молодчиков разрядов по стрельбе не имеется. Значит, вот оно, заветное окошко безнаказанной пальбы.

Андрей поднялся в стойку, насколько это было возможно. И стал не торопясь, хорошо прицеливаясь, стрелять.

В левой лодке были двое. Один отстреливался из-за форштевня, второй был на руле. Стрелок лег с четвертой пули Огневского. По рулевому Андрей выдал еще три патрона, но достать того не получилось, он был почти скрыт бортами.

Огневский опустился, перевел дыхание. Плевать на рулевого, править и стрелять одновременно он все равно нормально не сможет. Пора приняться за вторую команду.

На правой лодке стрелков было аж двое. Болваны палили почём зря – видимо, были большого мнения о своих навыках.

Один из бандитов упал с третьего выстрела и красиво свалился за борт. Его товарищ тоже недолго бы простоял, в магазине у Огневского было еще пять патронов. Но Андрей вдруг почувствовал за правым плечом струю горячего воздуха – пуля, едва не задела. Преследователи уже совсем рядом, окошко закрылось!

Это сбило Андрея с волны. Он кое-как выпустил по противнику остаток магазина, задел-таки в бедро, но сильно ли, было не разглядеть.

Огневский спрятался за корму, уже изрядно изрешеченную выстрелами, отработанным до автоматизма движением заменил магазин.

– Ум, вы как? – прохрипел он.

Его спутница сидела на полу, съежившись, не поднимая головы, но крепко держала руль одной рукой.

– Окей на кха! – прокричала она. Даже под обстрелом настоящая тайская девушка не забывает о вежливом «на кха».

Ну что же, преимущество Огневского в стрельбе стоило его преследователям двух бойцов. Оставались один раненый и двое здоровых. Но оба невредимых бандита – на руле. И стрелять нормально они смогут, только отпустив управление и встав в стойку. Нужно достать их прежде, чем они это сделают.

«Занятия в тире, раунд два», – злобно прошептал Андрей и приподнялся.

Только для того, чтобы снова укрыться за обшивкой борта.

Рулевой с левой лодки привстал и, не отпуская руля, палил по Огневскому. Толку от такой стрельбы было бы мало, держи он в руке пистолет, как его товарищи.

Но у этого был небольшой автоматический карабин, кажется натовский «Мини-Берилл». Он особо и не старался целиться, палил очередями по корме лодки Огневского. Расстояние уже сильно сократилось, и при такой скорострельности он вполне мог рассчитывать на попадание.

«Дождаться, когда он будет перезаряжать… – думал Огневский. – Тут я его и доста…»

Его мысли оборвал протяжный женский крик. Голос был очень тонкий, словно детский, и столько было в нем отчаянной боли, что Андрея пробрала дрожь.

– Ум!