Махмуд Эсамбаев

Как-то на пресс-конференции меня спросили: «Как вам живется с Эсамбаевым?» Я ответила: «Как в сказке: всякое бывает, но окончание всегда хорошее». Если бы меня спросили, как бы я хотела прожить свою жизнь — так, как жила, или иначе? Конечно, только так. И только с Махмудом Эсамбаевым».

И еще воспоминания дочери Стеллы:

«Воспоминания о моем отце самые трогательные и теплые. Папа никогда меня не обижал. Я никогда не слышала от него грубого слова. Даже когда я выросла, он продолжал называть меня «доченька, моя радость», а я его «папочка». И так было всегда.

Когда мне было шесть лет, я ходила на его уроки бальных танцев и была его партнершей. На елках, которые он проводил каждый год в Киргизском театре оперы и балета, я была Снегурочкой — в белом платьице, с короной на голове, а он в русском костюме. Наряд Деда Мороза он никогда не надевал, говорил, что он его сковывает.

Он вел много танцевальных кружков. Мы ходили, к примеру, в школу милиции, и папа просил, чтобы я с ними танцевала и показывала движения танца. Участники самодеятельности часто наступали мне на ноги, но я никогда не жаловалась.

С самого детства я посещала его оперные и балетные спектакли, была, как и мама, на его репетициях, и мне это никогда не надоедало. Когда папа напевал мне мелодию из спектакля, я всегда угадывала, откуда это и даже из какого акта. Папе это очень нравилось.

Он привил мне большую любовь к классической музыке. Часто посещал консерваторию, любил оперетту, цирк, спорт, хорошую эстраду, кино — только настоящее искусство. Ему хотелось все попробовать, познать. Например, он прежде никогда не катался на коньках, первый раз встал на лед — и сразу стал танцевать. И так ловко, так красиво и плавно — ни разу не упал, не поскользнулся. С тех пор, как приходил домой после очередного спектакля, сразу надевал коньки и катался допоздна, а мы все, вместе с его друзьями, получали от этого большое удовольствие.

Для него не было непреодолимых преград в творчестве. Если он чего-то хотел, то добивался этого, какого бы огромного труда это ему ни стоило.

В Киргизском оперном театре был поставлен балет «Тарас Бульба». Папа играл Тараса. Его внешность была настолько изменена, что когда балетмейстер взял меня за руку, подвел к папе, услышав знакомый голос от незнакомого человека, я очень испугалась. Передо мной стоял человек — высокий, полный, с трубкой, который говорил мне: «Это я, доченька, твой папа». А балетмейстер рассмеялся: «Видишь, даже дочка тебя не узнала, ты настоящий Тарас!»

Когда мне исполнилось 16 лет (это было уже в Грозном), папа принес мне подарок и одну чудесную розу. Она стояла у нас долго и не вяла.

Вскоре мы уехали отдыхать на море, а когда вернулись, с удивлением обнаружили, что с нее не упал ни один лепесток. Листья остались зелеными, цветок высох, но сохранил первозданную свежесть и краски. Мне кажется, что любовь отца сохранила эту розу.

Папа был добрым, милым, любящим отцом. С ним всегда было шумно и весело. Дом наш был постоянно полон людьми, и мы это любили. Мы жили жизнью нашего папы.

Спасибо ему за все, что он дал мне и нашей семье. Он всегда рядом, я это чувствую».

Глава третья МАРШАЛ ЭСТРАДЫ

В 1974 году пятидесятилетний юбилей Махмуда Эсамбаева отмечался в Грозном, а затем в Москве, и праздновали его так, что мог позавидовать любой член политбюро.

На праздник прибыли делегации всех республик Советского Союза. Торжества проходили в Государственном театре Чечено-Ингушетии, на сцене которого восседал на специально для него изготовленном золотом троне Король-Махмуд. По обе стороны трона картинно стояли на страже могучие красавцы из Государственного ансамбля «Вайнах», одетые в костюмы героев различных танцев Махмуда Эсамбаева.

К торжественному событию подоспело присвоение Махмуду Эсамбаеву звания народного артиста СССР. И хотя Махмуд успел уже стать народным артистом целого ряда союзных республик, звание народного артиста СССР стало для него замечательным подарком.

Поэт Илья Резник отметил юбилей друга стихотворением: