Махмуд Эсамбаев

«В те дни, когда индийский танец Эсамбаева впервые появился на московской сцене, из Парижа вернулся солист балета Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко Алико Чичинадзе, который видел там выступление Рама Гопала с танцем «Золотой бог Шива». Узнав, что подобный танец сделан у нас, он захотел сравнить. По словам Чичинадзе, сравнение оказалось не в пользу индийского танцовщика. Сложность, насыщенность танца Эсамбаева несравнима с танцем Рама Гопала. Что же касается индийского стиля, духа этого танца, то здесь судьями были сами индийцы…

Однажды на концерте в зале Чайковского, когда исполнялся «Золотой бог», присутствовал посол Индии Кришна Менон. После концерта он вместе с супругой и первым секретарем посольства Ахуджем прошел за кулисы и попросил провести его к Эсамбаеву. Он горячо поблагодарил Махмуда за блистательную, с его точки зрения, пропаганду индийского танцевального искусства и подарил ему цветы — какой-то совершенно фантастический букет.

Гости поинтересовались, сколько времени Эсамбаев готовил этот танец. Махмуд ответил встречным вопросом: «А вы как думаете?» Секретарь посольства (большой знаток индийского танца) сказал: «Для этого надо, по меньшей мере, восемь лет». (Между прочим, то же самое говорила Махмуду Грикурова.) Индийцы страшно удивились, когда им был назван срок — двенадцать дней. «Если это так, — было ответом, — то Эсамбаев необыкновенный танцовщик».

Индийские танцы сравнивают с философскими учениями. Это подлинный культ пластических движений, который берет начало с древнейших времен, как часть религиозных ритуалов. Сюжетами для танцев служили легенды из жизни богов и героев, которые, по индийской мифологии, тоже танцевали. В одной из священных книг, написанных две тысячи лет назад, был целый раздел, посвященный танцам.

…Перед тем как начинался «Золотой бог», зритель слушает рассказ о нем, такой же удивительный, как и сам танец.

— Далеко за отрогами Гималайских гор раскинулась дивная страна Индия. Прекрасна ее древняя культура, прекрасны ее единственные в своем роде древние танцы. Танцы Индии делятся на четыре стиля, четыре школы: Катхак, Катхакали, Манипури и самая сложная школа классического танца — Бхарат-Натьям. Танцы этой школы — это легенды, которые пересказываются при помощи движений головы, рук, мимики лица. Один из сложнейших танцев этой школы — танец-легенда о Золотом боге. Медленно восходит золотое солнце над пустынной и мертвой землей. Ничего нет живого на ее безмолвных равнинах. Золотой бог просит бога Неба послать на землю живительную влагу. Пошел дождь. Оживилась земля, зашелестели листьями деревья, запели птицы, зацвели сады. Но дождь не может идти вечно. Он прекратится, и всё живое погибнет. Золотой бог просить бога Неба послать на землю реки. По благодатной земле Индии величаво потекли воды Ганга. Но не всегда спокоен Ганг. Поднимается буря, набегают огромные волны, река выходит из берегов, затопляет селенья, посевы, сады. И тогда неисчислимы бедствия народа, — Но Ганг утихнет, вновь войдет в свое русло и потечет величаво, спокойно. Золотой бог уходит, чтобы дать отдохнуть уставшей земле. Голубой бог Ночи вступает в свои права. Он окутывает землю лазурным сиянием. А завтра снова придет Золотой бог, чтобы согреть землю своими лучами. И так будет вечно.

…На сцене мрак. Только слышны мелодичные и размеренные звуки индийской музыки, призывающие к вниманию, к посвящению в таинство танца.

Вспыхивает серебристый луч прожектора и вырывает из темноты сверкающее золотом изваяние. Танцовщик находится в глубоком приседе с разведенными в стороны коленями и руками. На голове сверкающая корона. Звучит музыка. А танцовщик все так же неподвижно сидит, не шелохнувшись. Через некоторое время вдруг замечаешь, что он уже, оказывается, немного поднялся. Значит, происходит движение тела, незаметное глазу. Индийцы тысячу лет назад рассчитали эту скорость подъема танцовщика — так поднимается из-за горизонта солнце.

Зал замирает при виде этого удивительного зрелища. Как будто встает не человек, а само светило. Звучит музыка. Солнце всплывает над безмолвной пустыней. Наконец этот немыслимый подъем закончен. Мгновенно меняется освещение, ритм музыки. Золотой бог делает первый шаг. Неожиданно раздается серебряный звон колокольчиков, привязанных к ногам. И мы уже видим не бога, а человека, который одушевляет всё неживое, наполняет поэзией каждое движение своего тела, головы, ног, рук. Особенно выразительны руки. Когда они начинают извиваться, словно это сами воды Ганга, словно бесконечно плавно течет умиротворенная река, зал непременно разражается аплодисментами. Кажется, что эти руки можно завязывать в бант.

Лицо бесстрастно, спокойно, мудро.

Это очарование длится несколько минут. Но вот рассказ окончен. Начинается «уход» солнца за горизонт. И он столь же незабываем, как и «восход». И опять замирает зал от этого захватывающего зрелища…