Читаем Максим Горький. Биография писателя полностью

На столе рукопись, отточенные карандаши, ручка с пером, чернильница, очки. С возрастом Горький стал дальнозорок и при чтении и письме пользовался очками. За этим столом ежедневно он писал, читал письма, присланные ему рукописи.

В огромной работе помогал писателю секретарь П. П. Крючков. В секретарской комнате разбиралась огромная горьковская корреспонденция, велись телефонные разговоры.

С утра до обеда писатель работал над своими произведениями, с обеда до ужина занимался редакционной работой и перепиской, вечером происходили встречи и беседы, а после них Горький читал, нередко далеко за полночь.

Перед вечерним чаем гулял с внучками[31].

«Для разминки» он начинал день со стихов, подчас шутливых, которые потом уничтожал:

Дорогие мои дети!Очень трудно жить на свете!Всюду — папы или мамыНепослушны и упрямы.Ходят бабушки и дедыИ рычат, как людоеды.И куда вы ни пойдетеВсюду дяди или тети.И везде учителяХодят, взоры веселя.Ходят, кашляют — следят:Кто бойчее из ребят?А заметят: мальчик боек,Так ему наставят двоек.На носы надев очки,Смотрят: где тут девочки?И шагая, как верблюды,Ставят девочкам «неуды»[32].Дорогие мои дети!Тяжелы порядки эти!

В кабинете много резных китайских и японских фигурок из кости.

Это единственная из горьковских коллекций, сохраненная писателем до конца жизни. Он был страстным, но странным коллекционером: в отличие от собратьев по увлечению щедро раздавал свои собрания. Так, много картин, среди них работы Левитана, Кустодиева («Русская Венера», «Купчиха, пьющая чай»), Рериха, Поленова, Рылова, Нестерова, Васнецова, он передал в музей родного города, коллекцию старинного оружия подарил Ф. И. Шаляпину.

Рядом с кабинетом — небольшая спальня, по другую сторону — вестибюль, дверь из которого вела на улицу. Но этой дверью пользовались редко (писатель не любил привлекать любопытных), а ходили обычно с другого хода, через сад. Теперь в вестибюле висит одежда Горького, хранится палка, с которой последние годы ходил писатель.

За вестибюлем — огромная горьковская библиотека.

Но все книги в ней не уместились: ведь их больше 10 тысяч, и шкафы с книгами стоят и во внутреннем вестибюле, вдоль лестницы. Из русских писателей только у Льва Толстого в библиотеке было больше книг. Но это лишь то, что осталось у Горького к его кончине.

Он любил книги, собирал их, дорожил ими, но немало чрезвычайно редких книг раздарил тем, кому они нравились, кому были, на его взгляд, нужнее. Много книг передал он за свою жизнь и разным библиотекам (к примеру, нижегородской — около 1000 книг).

«Нельзя человеку, — вспоминает слова Горького Вс. Рождественский, отказывать в двух вещах: в хлебе и в книге».

До сих пор стоят на Малой Никитской особенно дорогие писателю книги: те, что открывали мир юноше, те, на которых дарственные надписи — Чехова, Бунина, Л. Андреева, Леонова, Шолохова, Есенина, Зощенко, А. Толстого, Фадеева, Федина, Тренева, Гладкова, Пришвина, Форш, Шишкова, И. Бехера, Э. Синклера и других писателей: «Милому другу Алексею Максимовичу Пешкову (Максиму Горькому)» (А. П. Чехов), «Алексею Максимовичу Пешкову как знак горячей признательности моей за внимание и ласку» (Л. Леонов), «Максиму Горькому с глубоким уважением и братской любовью» (М. Пришвин), «Алексею Максимовичу с большой любовью» (К. Тренев), «М. Горькому — тому, кто крепко думает о человеке и крупно пишет о нем» (Ф. Панферов), «Дорогому, любимому Алексею Максимовичу» (П. Павленко), «Дорогому Алексею Максимовичу» (В. Луговской), «А. М. Горькому — с самыми лучшими чувствами» (М. Исаковский), «Алексею Максимовичу, писателю и борцу, с большевистским приветом» (Б. Ясенский).

«С сыновней любовью», — надписал на посланном Горькому экземпляре своей знаменитой книги «Как закалялась сталь» Н. Островский.

Около двух тысяч книг полны пометок и замечаний, вникая в которые понимаешь отношение писателя к прочитанному. Библиотека Горького — богатый источник для раскрытия мировоззрения писателя, его позиций в идеологической борьбе. Он упоминал, цитировал, пересказывал, оценивал сотни произведений писателей, социологов, философов (особенно в «Самгине»), его герои, начиная с первых же рассказов, характеризуются не только их действиями, поступками, словами, но и книгами, которые они читают и любят, часто повторяют, цитируют прочитанное.

Перейти на страницу:

Все книги серии Биография писателя

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Клуб банкиров
Клуб банкиров

Дэвид Рокфеллер — один из крупнейших политических и финансовых деятелей XX века, известный американский банкир, глава дома Рокфеллеров. Внук нефтяного магната и первого в истории миллиардера Джона Д. Рокфеллера, основателя Стандарт Ойл.Рокфеллер известен как один из первых и наиболее влиятельных идеологов глобализации и неоконсерватизма, основатель знаменитого Бильдербергского клуба. На одном из заседаний Бильдербергского клуба он сказал: «В наше время мир готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».В своей книге Д. Рокфеллер рассказывает, как создавался этот «суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров», как распространялось влияние финансовой олигархии в мире: в Европе, в Азии, в Африке и Латинской Америке. Особое внимание уделяется проникновению мировых банков в Россию, которое началось еще в брежневскую эпоху; приводятся тексты секретных переговоров Д. Рокфеллера с Брежневым, Косыгиным и другими советскими лидерами.

Дэвид Рокфеллер

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное