Мактуб. Пески Махруса

Все эти годы я пыталась стать кем-то другим, убежать от последствий Аззамасского теракта, перенесенных потерь, страха одиночества, отвернулась от Медины — маленькой девочки, забытой и потерянной в лабиринтах души и сознания, я потеряла саму себя. А теперь я потеряла и того, с кем я вновь себя обрела.

Навсегда.

Мне и раньше приходилось сталкиваться с утратами, проживать испытанное горе и боль день за днем, вспоминая о детстве и своей настоящей семье, заставлять себя улыбаться, а после исцеляться и обретать искреннюю веру в то, что я нахожусь на правильном пути. Мы все проходим через цикл личных взлетов и падений, каждый раз мечтая подняться выше и больше никогда не упасть, не разбиться… Свое личное бремя и агонию я так отчаянно жаждала превратить в силу и прочный свинцовый щит и не замечала, как разрушает меня та самая маска «всесильной и независимой» Эрики Доусон, которой казалось, что она может свернуть горы и раздвинуть океаны повелением руки.

И только после всех последних событий: потери Алии, работы, которую считала смыслом всей жизни, и человека, с которым нас обручила сама судьба, но навсегда разделила жизнь и обстоятельства, я поняла, что за все это время, прожитое в доспехах непобедимой и готовой бросаться грудью на амбразуру девушки, я потеряла главное — меленькую, напуганную Медину, запертую глубоко внутри, оставленную и покинутую, подавленную тем, что я ее никогда больше не услышу.

Я должна была послушать ее внутренний голос.

Я должна была остаться рядом с тобой, Джамаль. Всем сердцем я хотела этого, но… я не могла. Не так. Ты знаешь почему. Чувствуешь. Я принадлежу тебе всецело и без остатка, принадлежу — вне зависимости от того, жив ты или мертв, рядом ты или находишься на другом конце земли, ты знаешь, что я твоя, я создана для тебя, мой асад, и я принимаю предначертанную нам связь с открытым сердцем, но не могу принять того, что ты… ты не принадлежишь мне, Джамаль.

Ты принадлежишь миру, АРС, своей стране, своим женам и будущим детям, с рождением которых не тянут в Восточных странах после вступления в брак, но только не мне… и осознание этого сжимает грудную клетку ледяными цепями так сильно, что невозможно дышать.

Перед внутренним взором всплывает мужественный, непоколебимый мужчина: мощный и широкоплечий, полностью облаченный в военную форму АРС, с оружием в руках, без лишних эмоций расстреливающий врагов и моих обидчиков, Джейдан выглядит, как хладнокровный палач, способный принимать верные решения за секунды и просчитывать несколько вариантов событий наперед. Мне трудно было оценить эту способность и вынесенные им приговоры Видаду и Хассану тогда, в горной пустоши, но теперь, после долгих обсуждений ситуации с другими агентами, решения суда, разговоров с отцом и самой собой я понимаю, что он, Джамаль, не мог поступить иначе.

Он спас благополучие своей страны, потушил вспыхнувшую искру международного конфликта на начальном этапе и, наконец, мою жизнь. В который раз кинувшись грудью, а точнее спиной под пули и приняв удар, предназначенный мне, на себя. Несмотря на все, что я говорила Джейдану в порыве гнева под воздействием аффекта и своих эмоций, неспособных перетекать в теле тихо и мирно, я так сильно… восхищаюсь мужчиной, которого выбрало мое сердце.

И я отказываюсь говорить о нем в прошедшем времени, несмотря на то, что за прошедшие пять месяцев мне так и не удалось выяснить ничего о настоящем Джамаля: доказательств тому, что он жив, у меня нет, если не считать голоса интуиции, которая настаивает на том, что это так. Трудно поверить в это, но мне кажется, что я чувствую его на расстоянии, или же мой мозг просто отказывается верить в то, что несгибаемый и несокрушимый Джамаль Каттан мог погибнуть.

Он справился, он сильный… моего опыта и знаний достаточно для того, чтобы определить, что ранение было смертельным с вероятностью в 80 %, но это же Джейдан, мой асад, уже когда-то возродившийся из смога и пепла, оставленного от Азамасской мечети, и он не мог умереть от пули.

Я должна была остаться рядом и держать тебя за руку до тех пор, пока опасность не отступит, и убедиться, что бездна не поглотила тебя, забрав в лапы смерти…

Но я этого не сделала.

И все, что мне остается сейчас, это лишь слепо верить в то, что твоя смерть невозможна, пока мой оберег находится рядом с тобой. Четки с разноцветными бусинами, которые я сотворила своими руками, вкладывая в них всю свою любовь и силу; четки, по очертаниям которых провожу кончиками пальцев, касаясь той самой картины, что ты оставил мне, забрав взамен кольцо несколько месяцев назад… вглядываясь в черты своего решительного, запечатленного на холсте лица, я думаю лишь о том, что, дотрагиваясь до твоего творения, я прикасаюсь к тебе.