Мальчик из Югуру

Сам учитель ему писал, что он долго размышлял, прежде чем ответить. «Ваш замысел, мой дорогой Айао, заслуживает похвалы. Он зародился у вас от любви к своей деревне. К тому же в вас чувствуется жилка первооткрывателя. Вы из той породы людей, которые без ума от педагогики и у которых жажда просвещения стала неизлечимой болезнью. Они заражают ею всех вокруг. Прекрасная болезнь! И мне бы хотелось, чтобы она охватила всю Африку.

Скажу вам откровенно, ваше желание — это желание состоятельного человека, увлеченного идеей, достойной похвалы. Можно только вам позавидовать или же возненавидеть вас за то, что вы располагаете как интеллектуальными, так и материальными возможностями для осуществления своего замысла при условии, что Городское управление или какая-нибудь другая темная сила не воспротивятся этому. Лично я не испытываю к вам неприязни. Наоборот, я вам завидую. У вас есть возможность возделывать сад, к которому я даже не смею приближаться, потому что я рожден бедняком.

Охотно с вами встретился бы, если вы этого хотите, так как ваша мечта — немножко и моя. Ваш замысел меня интересует. И мне бы хотелось поделиться с вами кое-какими мыслями...»

Айао несколько раз перечитал письмо и не увидел в нем ничего такого, что требовало бы срочного ответа. Намек Лалейе на разницу в их происхождении несколько смутил Айао, но он не придал ему особого значения. «Идея возникла у меня не потому, что у моего отца есть участок земли. Она завладела мной, как лихорадка, и притом именно после той незабываемой речи Лалейе. Разве это моя вина?»

50. АЙАО ХОЧЕТ УЧИТЬ ДЕТЕЙ ПО-НОВОМУ

В педагогическом училище имени Монтеня[43] Айао вел нечто вроде дневника, куда записывал свои наблюдения над студентами училища, группируя их по происхождению из того или иного народа. Его разговоры с товарищами редко касались школьной жизни, повседневных студенческих забот и других мелочей, которые ему были совершенно безразличны. Школа в Афежу не раз казалась ему местом встречи детей окрестных деревень. В училище Монтеня, в течение трех лет, пока он там находился, он видел зарождение какой-то новой группировки молодых людей из самых различных социальных слоев. Многие из них, попав в училище, стали пренебрежительно относиться к своим родным местам, стесняясь недостатков и смешных сторон их жизни. Некоторые совсем бы забыли родину, не останься у них там родители. Айао знал это. Он слышал, как они, словно посторонние, ко всему безразличные наблюдатели, рассказывали о своих деревнях и земляках. Но все они любили по-настоящему родителей, неустанно вспоминали сказки и народные предания, танцы и шутки, рожденные в их местности. Айао с удивлением и разочарованием отметил, что даже студенты, неплохо владеющие французским языком, не знали, как называются по-французски африканские овощи, фрукты и предметы домашнего обихода.

— Что тебе это даст, если ты будешь знать, что фрукт, который все называют кажу, обозначает по-французски «плод красного дерева», или то, что обычного нашего рачка профессор биологии называет «креветкой»? — спросил его Салйф.

— Ты путаешь разные вещи. Меня, например, поражает, что ты и многие другие здесь не знаете, что слово тарйт по-французски обозначает «летопись», — сказал Айао.

— Ты думаешь, что у нас есть время заниматься сравнениями французских слов со словами местных языков? Для нас сейчас главное — вызубрить программу и быть допущенными к экзаменам, — мрачно заметил Идиссу.

— Вы рассуждаете так по вине ваших учителей. Они не сумели научить вас сочетать требования учебной программы с вашей любознательностью. А ведь это помогло бы вам лучше понять и изучить ваши родные края. Знания нужны не только для получения диплома, они прежде всего необходимы нам, чтобы разобраться во всем происходящем на родине.

— Дорогой Айао, с такими мыслями ты далеко не уедешь, — сказал Малик. — Мой дядя вот уже десять лет работает директором школы в Фукийе, и напрасно.он старается приблизить школу к жизни своего края — жизни, которую некоторые местные молодые люди, вернувшиеся из Европы, пытаются модернизировать. Если ты поедешь в Фукийю, ты увидишь, что существует целая пропасть между тем, что дается школьной программой, и реальной жизнью деревни, для детей которой знания, получаемые в школе, совершенно не применимы на практике. Уж я-то это знаю.

— Именно поэтому вопросам преподавания в школе нам нужно уделять больше внимания. Тогда и детей учить мы сможем по-новому.

— Ну, это будет видно потом: когда мы кончим училище, а затем институт Вильяма Понти, — сказал Салиф.

«Потом»... Нет, Айао не любил откладывать на завтра то, что можно и нужно сделать сегодня. Поэтому он упорно продолжал свои поиски.

51. РАЗОЧАРОВАНИЯ АЙАО

Когда Айао, при свете заходящего солнца, окрасившего в пурпур небо над горой Югуруной, приехал в деревню в конце третьего года своей учебы в педагогическом училище, длинный соломенный навес возвышался над его участком. Сита, которую он буквально засыпал вопросами, смутившись, не знала, что ответить.