Мальчик Одуванчик и три ключика

Глава вторая,

в которой Борису удаётся удар

«сухой лист» — мечта футболиста,

но Мяч в последний момент

таинственно исчезает

Борис Пузырьков шёл из школы, погружённый в невесёлые размышления. Конечно, Вера Фёдоровна могла забыть обещанную двойку по поведению.

Но могла и не забыть!

Борис шёл понурившись, однако постепенно плечи его распрямились, шаг становился быстрее. Дело в том, что именно в этот понедельник на нейтральном поле дома номер девять был назначен решающий матч между сборными футбольными командами дома номер семь и нашего дома номер одиннадцать.

И Борис играл правого крайка.

С месяц назад сосед, инвалид войны Павел Иванович Сысоев, сообщил Борису тайну знаменитого удара «сухой лист», при котором Мяч летит в сторону и вдруг, изменив направление, влетает в угол ворот мимо потрясённого горем вратаря.

С тех пор Борис много и терпеливо тренировался на дворе, в комнатах, в коридоре и на кухне коммунальной квартиры, пока наконец достиг заметных успехов.

Один раз я сам видел, как Мяч, летевший к кастрюле с борщом, в последний момент свернул и сбил с подоконника горшок с геранью Анны Феоктистовны Пузырьковой — Бориной бабушки. Другой раз… Словом, примеров можно привести множество. Всё это были только упражнения, а сегодня Борис собирался применить техническую новинку в боевой обстановке.

— Приветик! — сказал Борис, подбегая к спортивной площадке, где собрались игроки сборной и болельщики.

— Привет… — нестройно отозвались футболисты.

— Начнём! — сказал Павел Иванович Сысоев, который согласился судить этот ответственный матч, и продолжительно свистнул.

К сожалению, я не могу подробно рассказать о ходе состязания. Скажу только, что к последней минуте второго тайма наш двор проигрывал с досадным счётом 2:3.

И в эту самую последнюю минуту Борису удалось, обведя трёх защитников, с угла вратарской площадки навесить свой знаменитый удар.

— Молодец! — не удержавшись, воскликнул Сысоев.

Зрители, и я вместе со всеми, замерли.

Мяч стремительно полетел влево.

Вратарь метнулся за ним, но Мяч свернул, как пуля устремляясь в нижний правый угол ворот.

— Шту-ука! Гол! — закричали ликующие болельщики.

И тут произошло нечто удивительное.

На линии ворот Мяч замер, снова набрал скорость, но устремился не в сетку, а к краю футбольного поля, где бегала рыжая кошка с белыми лапами, по имени Милка.

Заметив Мяч, Милка испугалась и бросилась через ряды зрителей к дому. Мяч ядром пронёсся вслед.

Кошка по водосточной трубе вскарабкалась на крышу.

Мяч вслед за ней.

И Мяч и Милка исчезли из глаз.

Говорят, что такую же рыжую кошку, убегающую от Мяча, видели в Таллине на улице Пикк.

Может быть, это Милка и наш Мяч, а может быть — совсем другая кошка и другой Мяч.

Ведь и из Мурманска люди, вполне достойные доверия, писали, что видели Мяч и кошку.

И я сам в одном заграничном журнале натолкнулся на фотографию, изображающую песчаный берег острова Тринидад, где отлично видны кошка и Мяч, почти настигающий её.

Я бы отдал голову на отсечение, что это рыжая Милка, но, к сожалению, фотография чёрно-белая.

Некоторые сомневаются: как могли Милка и Мяч забраться так далеко? Ведь если считать по прямой, от нашего дома до Тринидада не то двенадцать тысяч семьсот, не то все двенадцать тысяч восемьсот километров. Не шутка!

И дорога нельзя сказать, чтобы лёгкая. До Одессы — асфальт. И от Одессы до Афин тоже, вероятно…

А дальше надо переплыть Средиземное море!

И пересечь Африку — Ливийскую и другие безводные пустыни!

Да ещё три с половиной тысячи километров по Атлантическому океану!

Мяч не потонет, а как быть кошке?

Но ведь Милка и Мяч могли помириться на берегу Атлантического океана, в Аккре, например, переплыть океан вместе, а в Тринидаде снова поссориться?

Могло случиться и так.

Глава третья,

рассказывающая,

что происходило в нашей квартире, когда

Борис Пузырьков вставал с левой ноги

Итак, наша сборная проиграла со счётом 2:3, а футбольный мяч Бориса исчез.

Но и этим не окончилась цепь загадочных происшествий, которые надолго запомнились жителям дома.

Однако, прежде чем продолжать рассказ, следует немного рассказать о Борисе и его семье.

Пузырьковы занимали две смежные комнаты. В одной, поменьше, обитали папа — инженер-конструктор, мама — физик и бабушка — персональная пенсионерка, а комнату побольше с балконом занимал Борис.

— Внучек Боренька, — говорила бабушка, когда знакомые удивлялись такому распределению жилплощади, — молодой, расцветающий организм. Ему надо создать благоприятные условия для роста.

Справа к комнате Бориса примыкала квартира композитора Доремиева, комнату за другой стеной занимали мы с сестрой, а внизу жил бывший футболист, инвалид Сысоев.

Теперь о Борисе.

Это был хороший, даже чудесный парень. Но, к сожалению, многие и не догадывались, какой это редкостный паренёк.

Дело в том, что у Бориса бывали настроения.

И настроения его зависели от многого.

Например, от того, какой ему приснился сон.

Или от того, с какой ноги он встал.

Если он вставал с левой ноги, то ему не хотелось идти в школу и умываться.

И он изо всех сил кричал, не переставая: «Не хочу! Не хочу!»