Мальчики есть мальчики. Как помочь сыну стать настоящим мужчиной

У меня не получилось достойно наладить отношения с этим учеником, ведь, если честно, у них не было будущего: нам даже не о чем было поговорить, а сам ученик не горел желанием общаться со мной. Насколько я знал, обстановка в его семье ухудшалась, однако он постоянно ходил с каменным лицом. Его эмоции невозможно было прочесть. Мои размышления об этом ребенке сводились к тому, что он нуждается в помощи, однако не желает никого обременять. Ему было важно стать крутым спортсменом, и мне кажется, он мечтал вырасти сильным молодым человеком. Полагаю, попросив кого-то о помощи или приняв чью-то поддержку, он чувствовал бы себя слабаком. Признаюсь, как потом обнаружилось, мне всего лишь не хотелось прилагать лишних усилий. Этот мальчик постоянно был хмур в общении со мной и другими людьми, неуважительно относился к одноклассникам и презирал почти всех вокруг. Ужасно это признавать, однако мне пришлось сдаться. Думаю, он чувствовал мою неприязнь к нему. Мне удалось оправдать себя тем, что он не проявлял ко мне уважения и откровенно недолюбливал меня. Мне казалось, на него и так было потрачено слишком много сил за первые два года обучения. Мне не удалось справиться со своим разочарованием, и он определенно это видел. С ним было тяжело, но мне казалось, я больше ничего не смогу сделать.

В противоположных случаях, когда учителя не сдаются и не перекладывают ответственность за отношения на ребенка, даже несмотря на свое разочарование или грусть, происходят настоящие чудеса. Например, Сара обучала математике целый класс мальчиков, в том числе и группу спортсменов, не воспринимавших ее всерьез. Они сидели на задних партах, болтали и дурачились. Если Сара делала им замечания, они могли передразнить ее или начать говорить пакости за ее спиной. Чтобы решить проблему в корне, Сара определила лидера группы — Келвина — и однажды задержала его после урока. Она признала его лидерство, однако выразила обеспокоенность, что он ведет своих товарищей по пути саморазрушения. Во время разговора Келвин держался вежливо, пусть по большей части и молчал, и Сара подумала, что донесла до него свою мысль. Однако после этого Келвин будто сдулся и перестал идти на контакт: он почти не занимался, был рассеян во время уроков и едва ли смотрел на учительницу, когда та говорила.

Принятое решение лишь усугубило отношения с учеником, Сара решила попробовать иной подход — и подождала осенних встреч с родителями. Увидевшись с родителями Келвина, она сначала извинилась перед мальчиком, после чего призналась, что была слишком строга к нему и, кажется, этим сбила его с толку; затем Сара попросила Келвина дать ей возможность все исправить. И хотя мальчик почти ничего не сказал в присутствии матери и отца, впоследствии Сара заметила: Келвин стал более открытым, начал вовремя выполнять домашнее задание и держался подальше от тех мальчишек, которые валяли дурака, — это заставило и их сбавить обороты. Со временем учительница сумела укрепить отношения с Келвином и даже высказывала здравые замечания по поводу его учебной деятельности, а также хвалила мальчика за выросшие оценки.

Главным правилом Сары, как и любого другого хорошего управляющего отношениями, было следующее: если один подход не сработал, нужно найти тот, который сработает. Поразительна не только уверенность и настойчивость учительницы, но и ее умение подстраиваться под ситуацию. Сара решила проблему сама; она даже не подумала перекладывать ответственность на мальчика или его семью.