Мальчики есть мальчики. Как помочь сыну стать настоящим мужчиной

Вообще-то, я не люблю нарываться на неприятности — пока не доведут. Если меня загнать в угол и не оставить выбора, я начну пробиваться силой. Был один пятиклассник, который постоянно меня травил… когда он попытался зажать меня, я врезал ему — и повалил на землю. А потом не смог остановиться… Учителя пробовали меня оттащить. Но я отталкивал учителей и снова нападал на того парня… Он истекал кровью. Я рассек ему бровь, кровь шла у него из носа, весь рот тоже был в крови.

Мальчики, у которых почти не оставалось выбора и которым недоставало навыков адаптации, отзывались на насилие намного жестче. Например, Теренс был из тех, кто к двенадцати годам успевает поучаствовать чуть ли не в сотне драк; он поделился историей с оружием:

Ко мне просто подошел парень… Он мне не нравился, но я не лез в его дела. А он тут подошел ко мне и спрашивает: «Ну и о чем ты здесь треплешься?» А я ему такой: «Уйди с дороги». И он толкнул меня… И вытащил нож, а я ему такой: «Ну погоди». И такой думаю: «Ну, раз у него нож, я тоже возьму наш из кухни». И когда он снова вытащит нож, я пригрожу ему своим… и пырну его.

Мы беседовали с Брайаном — молодым человеком, считавшим уличные драки обычным делом. Он рассказывал, как дрался за девушек, участвовал в драках между бандами, школьных беспорядках, торговал наркотиками по ночам. Когда его спросили, стреляли ли в него, он ответил: «Нет, но один чувак угрожал мне пушкой». Когда его спросили, использовал ли он когда-нибудь оружие, Брайан ответил отрицательно, однако добавил, что всегда носит «с собой нож».

Майкл: А сейчас тебе зачем нож?

Брайан: А вдруг нападет кто или еще что случится.

Майкл: И что ты уже успел сделать этим ножом?

Брайан: Ну, я угрожаю им людям. Типа… Слушайте, я не люблю драться, потому что когда дерусь, я, ну, я не люблю драться, но если не буду, то продую. Поэтому я и не люблю драться… И я типа говорю: «Я не люблю драться, чувак», а если человек не отстает, я достаю нож. И он уходит.

Благодаря таким комментариям мы поняли: окруженные жестокостью и часто боящиеся драк, мальчики научились отваживать от себя угрозу, применяя насилие лишь в случае необходимости. Все мальчики — кроткие и грубые; те, кто признавался в своей слабости и носил с собой ножи, чтобы отпугивать обидчиков, — всеми способами боролись за выживание. Группа исследователей из Университета штата Пенсильвания, изучая влияние насилия на развитие городской молодежи, обнаружила: насилие — это «не только нормальная практика для молодых людей, которые живут в опасных условиях, но и опыт, необходимый для выработки психологической устойчивости»¹⁹. Психолог Говард Стивенсон, работающий в Университете штата Пенсильвания, утверждает, что общепринятое бахвальство — это естественный отклик на осознание своей «крайней уязвимости»²⁰.

Наша программа позволила нам намного грамотнее, точнее и внимательнее подойти к пониманию того, как на мальчиков влияет постоянная угроза насилия. В частности, мы поняли, насколько мальчики привязываются к тем, кто любит и принимает их. Именно узы помогали им мыслить вне рамок уличного кодекса.

Сильнее всех и злее всех

Травля занимает особое место в жизни мальчиков. Травлей называют намеренные действия досаждающего характера, издевательства и насилие; она может осуществляться в электронном, письменном, устном виде и включать в себя физическое взаимодействие. В целом 13 % детей от двух до семнадцати лет подвергались физической травле, а 36 % — стали жертвами задир и эмоциональной травли в течение 2013–2014 учебного года. Мальчиков не только травят в два раза чаще девочек; на них также чаще направлена травля физического характера²¹.