Маленькая кондитерская в Танглвуде

– Влюблена. – Бетти энергично кивнула. – Я могу поручиться.

– Почему? Что она сказала? – спросил Ник.

– Ничего, но ей это и не нужно, – сказала Бетти. – Это можно понять по тому, как она смотрит на тебя.

– Ты можешь? – Он кашлянул. – Я имею в виду, ты правда можешь? Правда?

– Послушай, милый, услышь нас, – сказала Бетти. – Ты нравишься Стиви. Очень. Даже больше, чем очень. И она нравится тебе.

– Мне? – Он был похож на полного идиота, но, видимо, он не мог сказать ничего более осмысленного.

– Тебе. – Ее голос не допускал никаких возражений. – Так что прекращай тормозить и приступай к делу. Время уходит.

И правда!

Он успел сделать лишь пару шагов в сторону бального зала, когда Эдгар остановил его. Секунду он раздумывал, не проигнорировать ли его, но хорошие манеры не позволили, поэтому он вздохнул и последовал за лордом в его кабинет.

– Ну что, у тебя был шанс подумать над моим предложением? – потребовал Эдгар.

– У нас не было возможности обсудить подробности, – заметил Ник. – Но я думаю, что школ верховой езды уже предостаточно. Нет необходимости в еще одной.

– Ты не понимаешь, мой мальчик. Это будет не обычная школа верховой езды – она будет для людей с ограниченными возможностями.

Ник открыл рот, но не смог вымолвить ни слова.

– Это была идея Уильяма. Он считает, что инвалиды не должны быть лишены возможности заниматься верховой ездой, пешим туризмом, стрельбой из лука и прочим только потому, что их части тела не слишком хорошо работают. И я должен сказать, что согласен с ним. Это чертовски блестящая идея.

Так оно и было, и, хотя Эдгар, вероятно, смотрел на это с точки зрения финансов, рекламы и маркетинга, Ник видел потенциал.

Он надеялся, что и его сестра тоже.

«Уильям Феррис, – подумал Ник, – из тебя получится отличный муж для Тиа».

Глава 44

Взяв у ближайшего официанта пару бокалов шампанского, Лианн протянула Стиви напиток, который та с благодарностью приняла. Увидев Ника, прислонившегося к стене, Стиви почувствовала себя немного не в своей тарелке. Конечно, она ожидала, что Ник будет здесь, но предполагала, что Ник будет где-то в толпе бального зала, а не притаится у входа, и рассчитывала, что у нее будет время, чтобы собраться с мыслями, прежде чем встретиться лицом к лицу с мужчиной, в которого она влюбилась с первого взгляда.

Сейчас его не было видно, значит, он не входил в бальный зал. Не то чтобы она следила за ним, потому что это было не так, но было бы неплохо знать его местонахождение, чтобы не смотреть на него.

Стиви обыскала комнату. Нет, она не думала, что он здесь, но трудно было сказать, когда вокруг столько людей. Она подозревала, что собралась действительно вся деревня, и какое прекрасное зрелище они представляли собой, одетые в свои наряды. Все мужчины были в галстуках-бабочках и смокингах (Ник в своем выглядел задумчивым и привлекательным), а женщины – в платьях самых разных цветов и фасонов.

Она заметила маму и папу Лианн. Айрис выглядела великолепно в платье из янтарного шелка с лифом, усеянным бисером по всей поверхности. Джефф тоже выглядел очень нарядно, хотя все время дергал себя за галстук и гримасничал. Стиви смеялась, когда Айрис то и дело подталкивала его локтем в бок, и на какое-то время Джефф переставал играть со своим галстуком-бабочкой, но вскоре снова начинал его дергать.

– О, смотрите, – воскликнула Стиви, заметив в одном из углов комнаты живой оркестр.

Она была очарована «Поместьем». Тогда она не понимала, но, когда она отвозила девочек в конюшню Ника («Прекрати думать о нем, ладно?» – ругала она себя), «Поместье» находилось чуть дальше. Сегодня вечером, когда Стиви проезжала через огромные ворота (рядом со входом был даже домик привратника, хотя не похоже, чтобы в нем жили) и поднималась по широкой, усыпанной гравием дороге с массивным фонтаном в центре, у нее разбегались глаза.

Она не ожидала увидеть ничего столь грандиозного и сказала об этом, когда парковала машину.

– О, это грандиозно, действительно, – ответила Бетти. – Но видела бы ты его в эпоху расцвета – повсюду слуги, никого не пускали через парадную дверь, если у него не было титула. За исключением бальных вечеров, когда всем желающим разрешалось проходить в дом через парадную дверь. Я до сих пор помню презрительное выражение лица старой леди Тонбридж, когда она видела грязную дорожку из следов, проходящих по ее первозданному полу. Я уверена, что она перестала бы устраивать балы, но отец Эдгара был приверженцем традиций и продолжал праздники. Я называю ее «старой леди Тонбридж», но тогда она не была старой. Она была совсем девчонкой, когда вышла замуж за Персиваля.