Маленькие мужчины

– В награду за твою доброту я превращу твои лохмотья в чудесное бальное платье! – продолжила крестная нараспев и торжественно сняла с крестницы халат, обнаружив великолепный наряд, при виде которого любой принц потерял бы голову. Мама нарядила маленькую Бесс, будто придворную даму, в атласное платьице, украшенное цветами и розовым шелковым шлейфом. Крестная возложила на голову Золушки корону с розовыми и белыми перьями и вручила ей серебряные туфельки из фольги, та надела их и, приподняв юбки, продемонстрировала публике, пояснив:

– Это хлустальные башмачки, плавда класиво?

Она настолько увлеклась туфельками, что позабыла о роли и лишь после многочисленных подсказок посетовала:

– Но у меня нет калеты, клестная!

– Смотри же! – Фея широко взмахнула палочкой и сшибла корону с головы крестницы.

Настал главный момент представления. Сначала через сцену перекинули веревку, затем голос Эмиля скомандовал: «Тяните!»

– Поосторожней там! – заволновался Сайлас.

Затем раздался взрыв хохота, потому что на сцене появились четыре картонные крысы, ножки у них были тоненькие, хвосты кривые, но головы удались на славу, с черными блестящими бусинами вместо глаз. Мыши везли – так, по крайней мере, должно было казаться, – великолепный экипаж: гигантская тыква красовалась на желтой подставке на колесиках. Впереди восседал веселый маленький кучер в белом парике из ваты, шапке набекрень, красных бриджах и расшитом камзоле. Он энергично щелкал кнутом и дергал поводья, роняя серых скакунов. Это был Тедди, который сорвал бурные аплодисменты неотразимой улыбкой, а дядя Лори сказал: «Эх, мне бы такого кучера!»

Экипаж остановился. Крестная фея посадила туда Золушку, и та, посылая публике воздушные поцелуи, укатила за кулисы. Из окна торчали серебряные туфельки, розовый шлейф волочился по полу – карета была безусловно великолепна, но, нужно признать, принцесса чуть больше в нее уже не поместилась бы.

Далее последовала сцена бала, и Нэн с Дейзи нацепили на себя все украшения разом. Нэн в роли спесивой сестры была особенно хороша, когда, расталкивая воображаемых дам локтями, шла по бальной зале. Принц одиноко сидел на не слишком устойчивой конструкции, изображающей трон, оглядывал зал из-под сползающей на лоб короны, играл с мечом и любовался розочками на туфлях. Когда к трону приблизилась Золушка, он вскочил и воскликнул галантно и пылко:

– Боже мой! Кто эта красавица? – И тут же повел даму танцевать, а сестры, скроив недовольные гримасы, с презрением отвернулись.

Маленькие актеры вдохновенно исполнили неповторимый в своей изящности танец, детские личики были серьезны, костюмы нарядны, а все па так изумительны, что малыши казались фигурками, нарисованными на веере Ватто[31]. Принцесса путалась в шлейфе, принц Роб чуть не упал, споткнувшись о меч, но оба достойно справились с трудностями, и каждый грациозно исполнил свою партию, изредка удивляя партнера неожиданными фигурами.

– Брось туфельку! – шепнул голос миссис Джо, когда Золушка собиралась сесть на место.

– Ох, я забыла! – Бесс, аккуратно сняв серебряный башмачок, бережно положила его посередине сцены и, сказав Робу: – Теперь лови меня! – убежала прочь.

Роб, подобрав туфельку, послушно посеменил следом.

В следующей сцене, как и положено в сказке, появился королевский глашатай. Тедди (все еще в костюме кучера) дунул в трубу, и две высокомерные сестрицы принялись напяливать башмачок. Нэн настояла, что понарошку отрежет себе большой палец, и проделала это столь натурально, что маленький глашатай испугался и закричал:

– Остоложно!

Затем позвали Золушку, она пришла, на ходу подпоясывая халат, надела туфельку и радостно объявила:

– Это я плинцесса!

Дейзи в слезах просила прощения. Нэн, любительница трагедий, внесла некоторые изменения в сценарий и, упав в обморок, наслаждалась остатком представления лежа. Оно, впрочем, было недолгим – вбежал принц, рухнул на колени, с пылом поцеловал ручку принцессы, затем глашатай еще раз дунул в трубу, чуть не оглушив зрителей. Занавес опустить не успели, как Золушка бросилась к отцу со словами:

– Мы хорошо играли, правда?

Принц с глашатаем начали фехтовать трубой и деревянным мечом.

– Это было прекрасно! – сказали все. Когда наконец восторги немного улеглись, вышел Нат со скрипкой.

– Тише! Тише! – зашикали друг на друга мальчишки, пытаясь поддержать стеснительного исполнителя.

Баэры думали, что Нат сыграет одну из старых, хорошо знакомых ему вещей, однако, к своему удивлению, услышали новую прекрасную мелодию. Нат играл как никогда раньше. Нежная песнь без слов проникала в самое сердце, повествуя о надежде и радости, даря умиротворение и счастье. Тетя Мэг склонила голову на плечо Деми, бабушка отерла глаза, а миссис Джо, взглянув на мистера Лори, шепнула:

– Это ты написал?

– Я лишь помог Нату выразить благодарность воспитателям! – шепнул в ответ мистер Лори.