Маленькие огоньки (ЛП)

         Небо несколько раз прояснилось на пару минут, моросил лёгкий дождик. Я играл в телефон, пока заряд батареи не снизился до одного процента, тогда я осторожно подключил телефон к автомобильной зарядке, глядя на спящую рядом со мной девушку. Кэтрин казалась ещё более миниатюрной, чем раньше – более хрупкой, более изящной, но в то же время несгибаемой. Я не встречал ещё таких, как она - возможно, потому, что никогда прежде не любил никого так, как её, и уже не полюблю после. Она была куда важнее для меня, чем думала. Я так долго ждал возможности вернуться к ней, что теперь, когда мы оказались вместе в тихой прохладной машине, всё казалось нереальным. Я коснулся её волос просто для того, чтобы убедиться, что она реальна.

        Зазвонил мой телефон и я поспешно снял трубку, пока звонок не разбудил Кэтрин.

        — Алло? — прошептал я.

        — Эй, — поприветствовал меня отец.

        — Да? — сказал я, закатив глаза.

        — Я пообещал твоему дяде Джону, что не стану звонить и беспокоить тебя просьбами, но у Кимми возникли проблемы с арендой квартиры, так что нам пришлось переехать к Рику, а его новая подружка не ладит с Кимми. Работу я не нашёл, так что ситуация паршивая. Знаю… у тебя скоро день рождения, а тётя Ли вечно дарит тебе пару сотен долларов. Если бы ты уговорил её дать тебе денег пораньше и одолжил их мне, то клянусь, я всё отдам тебе к Рождеству, даже с процентами.

        — Ты просишь у меня деньги, которые мне ещё не подарили на день рождения? — нахмурился я.

        — Ты что, не слышал меня? Через неделю-другую мы окажемся на улице.

        — Найди работу, пап. У Ким, или как её там, нет работы? — спросил я, сжав зубы.

        — Это не твоё дело.

        — Если хочешь занять у меня деньги, то моё.

        Он помолчал пару секунд.

        — Нет, она не работает. Так ты одолжишь мне деньги или нет?

        — Я не стану просить у тёти Ли денег для тебя. Она прекрасно заботится обо мне. Я не стану этого делать. Хочешь занять у неё денег, проси её сам.

        — Да я пытался. Я и так должен им пять сотен.

        — И ты их не вернул, но хочешь одолжить у меня ещё.

        Он раздражённо продолжал врать:

        — Я всё тебе верну в следующем месяце. Мне просто нужно встать на ноги, сынок. После всего того, что я для тебя сделал, разве ты не выручишь своего старика?

        — А что именно ты для меня сделал? — спросил я, стараясь говорить шёпотом.

        — Что ты сказал? — спросил он с угрозой в голосе.

        — Ты меня слышал. Мать оплачивала твои счета. Ты бросил её и ушёл к той, кто не может тебя содержать, и теперь ты тянешь деньги из своего семнадцатилетнего сына. Ты колотил нас с мамой, ты нас бросил, ты ни дня не работал… весь твой вклад в мою жизнь заключается в том, о чём парни думают круглый день. Не стоит рассчитывать на что-либо, папа, тем более на заём. Прекрати мне звонить… если только не для того, чтобы извиниться.

        — Ах ты, маленький засран…

        Я бросил трубку, откинув голову на подголовник. Я перевёл телефон в беззвучный режим, и он тут же начал звонить. Нажав и удерживая кнопку отбоя, я выключил телефон вообще.

        Кэтрин крепко обняла мою руку.

        Я уставился в окно, беззвучно костеря своего отца. Меня всего трясло и я никак не мог остановиться.

        — Я понятия не имела, — сказала Кэтрин, прижавшись ко мне. — Мне так жаль.

        — Эй, — сказал я, улыбаясь ей. — Всё в порядке, не переживай. Прости, что разбудил тебя.

        Она огляделась, заметив мою новую спортивную куртку с эмблемой команды у себя на коленях. Кэтрин вернула её мне с грустным видом.

        — Он тебя бил?

        Я убрал волосы с её лица, а затем прижал ладонь к её щеке.

        — Всё в прошлом. Он больше не может причинить мне вред.

        — Ты в порядке? — спросила она. — Могу я что-нибудь для тебя сделать?

        — Достаточно того, что тебе не всё равно, — ответил я с улыбкой.

        — Конечно, мне не всё равно, — сказала она, прижавшись к моей руке.

        Постепенно дрожь унялась, мой гнев утих. Кэтрин не так часто проявляла чувства, и любая толика заботы обо мне с её стороны казалась мне значимым жестом.

        Она огляделась, пытаясь понять, где мы.

— Долго я спала?

         Я пожал плечами.

— Недолго. Мы на двадцать девятой улице. Когда окончательно проснёшься, поменяемся местами.

— Знаешь, — сказала она, садясь, — нам необязательно делать это сегодня.

        — Ну, вообще-то обязательно, — ответил я, рассмеявшись.

        — Мне снился чудесный сон, — сказала она.

        — Да? А я там был?

        Она помотала головой, её глаза заблестели.

        — Эй, — сказал я, прижав её к себе. — Всё хорошо. Расскажи мне.

        — Мой отец пришёл домой, но это было сейчас, а не в прошлом. Он был растерян, и когда понял, что мамочка сделала с домом, то сильно разозлился. Сильнее, чем когда-либо. Он сказал ей, что уходит, и он ушёл, но он взял меня с собой. Я собрала кое-какие вещи, мы сели в «бьюик». Он был совсем как новый. Завёлся с пол-оборота. Чем дальше мы отъезжали от «Джунипер», тем спокойнее мне становилось. Как бы мне хотелось, чтобы… может, если бы папа так и сделал, то до сих пор был бы жив.

        — Я не могу этого исправить, но я могу увезти тебя подальше от «Джунипер». Можем сесть в машину и просто… ехать.

        Она прижалась ко мне, глядя на серое небо через мутное ветровое стекло.

— Куда?

— Куда захочешь. В любое место.

        — Это звучит так… свободно.