Маленькие женщины

– Вы выясните, что лучшие из них занимаются примерно тем, чем я только что посоветовала заниматься вам; а если вам интересно познакомиться со знаменитой дамой, могу сказать, что прямо сегодня миссис Лоренс собирается привести сюда одну из них. У нее обедает леди Аберкромби, а потом, когда ей покажут колледж, она собирается зайти сюда. Она выразила желание посмотреть нашу швейную мастерскую, поскольку ее интересуют такие вещи и она тем же самым занимается дома.

– Ничего себе! А я всегда думала, что лорды и леди только тем и занимаются, что разъезжают в каретах, запряженных шестерками, танцуют на балах и ходят на приемы к королеве в треуголках, со шлейфами и в перьях! – воскликнула неискушенная юная барышня из глуши штата Мэн, куда даже иллюстрированные газеты добирались довольно редко.

– Вовсе нет; лорд Аберкромби приехал в Америку изучать устройство нашей тюремной системы, а миледи интересуется школами: оба они люди высокородные, но при этом отличаются простотой обращения и отменным здравомыслием. Кстати, они далеко не молоды и не особо хороши собой, а одеваются без всяких изысков – так что не ждите никакого великолепия. Мистер Лоренс рассказал мне вчера вечером про одного своего друга: тот встретил милорда в прихожей, посмотрел на его простецкое пальто и красное лицо, принял его за кучера и сказал: «Так, милейший, и что вам тут понадобилось?» Лорд Аберкромби скромно назвал свое имя и сообщил, что приглашен к ужину. Несчастный простофиля страшно смутился и потом говорил: «И что бы ему было не надеть свои ордена и подвязки? Тогда сразу было бы понятно, что он – лорд».

Девушки вновь расхохотались, и по громкому шуршанию стало понятно, что они прихорашиваются в преддверии визита именитой гостьи. Даже миссис Джо оправила воротничок, а миссис Мег убедилась, что капор не съехал на сторону; Бесс встряхнула кудряшками, а Джози, не скрываясь, поглядела в зеркало: дело в том, что все они были женщинами, несмотря на склонность к философии и филантропии.

– А нам нужно будет встать? – поинтересовалась одна из барышень, немало взволнованная предстоящей честью.

– Это будет вполне уместно.

– А нужно будет пожать ей руку?

– Нет, я представлю вас всех разом, в качестве верительных грамот хватит ваших симпатичных лиц.

– Жаль, я не надела свое лучшее платье. Надо было нас предупредить, – прошептала Салли.

– То-то же мои удивятся, когда я скажу, что к нам приезжала настоящая леди! – выпалила другая барышня.

– Милли, не прикидывайся, что никогда не видела благородную даму. Мы тут не из полной глуши, – укорила ее статная барышня: среди предков ее были пассажиры «Мэйфлауэра»[428], и она считала себя ровней всем коронованным особам Европы.

– Тише, идет! Мамочки, вот это капор! – театральным шепотом возгласила хохотушка.

И все глаза скромно опустились на занятые делом руки. Дверь открылась, вошла миссис Лоренс с гостьей.

Барышни опешили, осознав – после того как прозвучали общие приветствия, – что представительница древнего благородного рода представляет собой дородную даму в неброском платье и поношенном чепце; в одной руке у нее портфель с бумагами, в другой – блокнот. При этом лицо ее лучилось доброжелательностью, в мелодичном голосе звучала ласка, повадка сразу располагала к себе, а во всей фигуре сквозил тот не поддающийся описанию аристократизм, который хорош без всякой красоты и заставляет забыть об одежде – остроглазые девушки, никогда ничего не пропускавшие, сохранили этот момент в памяти.

Воспоследовала короткая беседа, посвященная появлению, умножению и успехам этого конкретного класса, после чего миссис Джо перевела разговор на труды дамы-англичанки: ей хотелось показать своим ученицам, что титул мало весит без труда, а богатство бессмысленно без филантропии.