Маленький мальчик нашел пулемет

Они вышли в коридор. И тут Сережа увидел странное шествие. Несколько человек, ободранных, раскрасневшихся и запыхавшихся тащили огромный термос из полупрозрачного стекла. Внутри этого сосуда кто-то отчаянно бился и завывал.

— Неужели поймали? — воскликнул Перцев, обращаясь к людям, на лицах которых были следы жестоких обморожений.

— Да. — ответили ему. — Как же он сопротивлялся, сколько народу покалечил… Но теперь все — отпрыгался наш монстр.

Сосуд с бьющимся в нем монстром внесли в лабораторию. Дверь захлопнулась.

— Кого это поймали? — спросил Сережа у лаборанта.

— Ледяного призрака. — ответил лаборант. — Да ты помнишь. Ледок-Белые Штанишки. Страшное морозное чудовище. Завелся на хладокомбинате. Там была утечка газа особо низких температур… Он из газа и образовался. Долго Ледок город один терроризировал. В ледышки всех превращал. Наши ученые туда выехали, привезли его в институт, да только Ледок ухитрился сбежать. Но ничего, опять его отловили…

— А мальчика, которого он в подвальном коридоре заморозил, спасут? Сережу больше это интересовало. Тем более, что он помнил, как это «приятно» — мерзнуть в холодильнике.

— У нас есть врачи, — ответил лаборант Перцев, раскрывая дверь, — они постараются. А из Ледка сделают то, чем ему и положено быть — сухой лед, которым мороженое в коробках перекладывают. Ну, вот и комиссия. Не дрейфь, парень. Расскажи поэму — и шпарь домой! Ни пуха, ни пера!

За длинным столом сидела многочисленная комиссия. Возглавлял её все тот же профессор Ферзик. Но Сережа держался очень уверенно. Да и чего ему было бояться? Ему, успешно убежавшему и от КРАЗа, и от пирующих покойников, да к тому же съеденному крокодилом, ударенному током и взорванному в бензине! Чего он только ни пережил… И теперь он комиссии будет бояться? Сережа вышел на середину комнаты, сосредоточился и, не торопясь, с чувством принялся рассказывать поэму… Никогда его не слушали так внимательно — ни в школе на уроках, ни во дворе, где он рассказывал кровавые стишки. А здесь солидные дяди и тети прислушивались, затаив дыхание.

И Сережа оправдал их надежды — он ни разу не запнулся и не перепутал слова. Произнеся последнюю строчку, Сережа увидел, что все присутствующие встали со своих мест. Раздались аплодисменты.

— Умница, мальчик! — раздавалось со всех сторон. — У тебя отличная память и сильная воля!

— Иди-ка, я тебя осмотрю! — подскочил к нему профессор с фонендоскопом и прямоугольным приборчиком в руках. — И тогда можешь домой отправляться!

Он подвел Сережу к стеклянному медицинскому столику, который притаился за белой ширмой, измерил ему давление, пульс, стукнул резиновым молоточком по коленкам. А затем надел на голову сложную металлическую конструкцию и, глядя на свой прямоугольный приборчик, заявил, что и с мозговой деятельностью у Сережи все в порядке.

— Ты теперь вполне здоровый мальчик! — радостно заключил он. — Ты избавился от вредоносного влияния поэта кровавого жанра. Больше он и ему подобные, которые тоже могут попасться, не причинят тебе вреда и не подчинят своей воле. Только ты уж сам держись, не поддавайся. Если, конечно, тебе этого не хочется. А если уж тебе нравится подобная эстетика…

— Нет! — замотал головой Сережа.

— Верю. — улыбнулся профессор. — Ну, а теперь, Сережа, не смеем тебя больше задерживать. Смело садись в лифт, спускайся на первый этаж — и беги домой!

Сережа попрощался со всеми и вышел в коридор.

«Любочка! — тут же подумал он. — Где же она? Почему я про неё забыл спросить? Загордился, типа поэму выучил — и самый крутой… Она же маленькая, вдруг, не сможет длиннющую поэму „Бородино“ всю выучить? Пропадет же девчонка! Надо её искать!»

И Сережа бросился открывать дверь кабинета, за которой, как ему казалось, должна находиться Любочка. Но вместо Любочки он увидел там огромную установку, подсвеченную зеленоватым сиянием. Там плескалась какая-то дряблая разбрюзгшая масса. Старичок в форменном халате наблюдал за ней, изредка кидая в установку крупных бородавчатых лягушек и тут же внося данные своих наблюдений в компьютер. Масса тут же обволакивала несчастную лягушку и с хлюпаньем и чавканьем растворяла её в себе. После лягушек старичок закинул в емкость металлический совок, а затем полено. Разбрюзгшая масса тут же поглотила и полено, и совок. Старичок ухмыльнулся, покачал головой, взял со стола стеклянную бутыль с надписью «Серная кислота» и забросил бутылку своему бесформенному питомцу. Раздалось громкое похлюпывание — и бутылка с кислотой растворилась без следа. Как и не было. Дряблая зеленоватая масса издала довольный всхлюп, а старичок бросился к компьютеру и быстро защелкал по клавишам.

«Вроде, дверь точно эта. — подумал Сережа, завороженно глядя на противное разбрюзгшее чудовище, которое медленно переваливалось с боку на бок за стеклом. — А вдруг Любочка не смогла без запинки поэму рассказать и её в эту гадость превратили?! Или она сама превратилась? Ведь дядькино заклятье ещё имеет силу!»