Маленький Мук и другие сказки

Песня молнией ударила Петеру в уши. Он резко вскочил и бросился наружу, потому что плохо расслышал последнее слово.

Догнав парней, он грубо схватил одного из них за руку:

– Стой, друг! Какая у вас там рифма на слово «корнями»? Повтори-ка, что ты пел?

– А тебе-то что за дело? – ответил шварцвальдец. – Пою, что мне нравится! Пусти руку, а не то…

– Нет, ты должен повторить мне последнее слово! – вне себя крикнул Петер, схватив парня ещё крепче.

Двое других кинулись на Петера с кулаками. Они так намяли ему бока, что он упал.

– Ну, получил своё? – рассмеялись юноши. – Не попадайся нам больше на этой дороге!

– Ах! Постараюсь! – вздохнул Петер. – Но раз уж вы поколотили меня, скажите, будьте добры, что пел этот парень!

Юноши опять засмеялись, подтрунивая над Петером. А тот, который пел песню, повторил её, и они пошли дальше, смеясь и напевая.

 

– Ага! Так, значит, «глазами»! – прошептал побитый бедняк, с трудом поднимаясь на ноги. – «Корнями – глазами»! Теперь-то я с тобой поговорю, маленький гном!

Петер вернулся в хижину, разыскал свою шляпу и палку, простился с хозяевами и пустился в обратный путь – к Еловому Холму. Медленно и задумчиво шёл он своей дорогой, бормоча заклинание и стараясь вспомнить последнюю строчку.

Добрый гном в лесу еловом,
Клад хранящий под корнями,
Отзовись хотя бы словом… 

Тут Петер запинался.

– Та-та-та-та-та… глазами! – шептал он. – Что там было вместо «та-та»? Рифму я нашёл, теперь осталось вспомнить всю строчку.

И Петер опять начинал сначала.

Лес вокруг становился всё гуще и гуще. Петер опять подходил к заколдованному месту…

И вдруг он подпрыгнул от радости! Вспомнил! Он вспомнил всё заклинание до конца!

Как раз в этот момент перед Петером вырос громадный человек в одежде сплавщика. В руках у него была дубина величиной с корабельную мачту!

Петер Мунк съёжился.

– Голландец-Михель! – прошептал он, глядя на великана, безмолвно шагавшего рядом.

Петер в страхе покосился на огромную фигуру. Но великан молчал. На Михеле были высокие сапоги поверх кожаных штанов и полотняная куртка – всё это было знакомо Петеру по рассказам старика.

– Петер Мунк, что ты делаешь тут, на Холме? – спросил наконец великан глухим грозным голосом.

– Доброе утро, земляк! – ответил Петер, стараясь казаться спокойным, хотя сам весь дрожал. – Иду домой через этот вот лес…

– Петер Мунк! – повысил голос великан, взглянув на Петера колючим взглядом, – Твоя дорога проходит совсем не здесь!

– Ну, не совсем здесь, – ответил, робея, Петер, – но сегодня жарко, вот я и подумал, что в этой роще идти будет прохладней…

– Не ври, угольщик! – прорычал Голландец-Михель грохочущим басом. – Ты думаешь, я не видел, как ты клянчил милостыню у гнома? Глупо это было с твоей стороны, – добавил он мягко. – Хорошо, что ты забыл заклинание. Он скряга, этот малютка гном, и много тебе не даст. А если что и получишь, сам не обрадуешься! Такой красивый парень, как ты, мог бы заняться чем-нибудь поинтересней, нежели возиться с углями. Другие вон сорят деньгами, а у тебя небось и гроша нет! Нищенская жизнь!

– Это так! – вздохнул Петер. – Ваша правда: жизнь у меня нищенская!

– Ну, а мне ничего не стоит человеку помочь! Я уже многих вызволял из беды – не ты первый, не ты последний! Скажи: сколько тебе надо на первый случай? Говори, не стесняйся!

И с этими словами Михель тряхнул свой огромный карман – монеты зазвенели, как во сне, который снился Петеру ночью. Сердце у Петера замерло, ему стало и жарко и холодно – вряд ли Михель предлагал ему деньги просто так, из сострадания. Петеру вспомнились таинственные намёки старика.

 

– Благодарю вас, господин! Я уже кое-что слышал о вас… Мне ничего не надо! – крикнул Петер и кинулся со всех ног в чащу.

Но лесной дух не отставал; огромными шагами преследовал он Петера, угрожающе бормоча:

– Ещё пожалеешь, Петер! Ещё придёшь, по глазам твоим вижу!

Но Петер помчался ещё быстрее. Впереди он увидел небольшой овраг – это была граница владений Михеля.

Отчаянным прыжком преодолел Петер овраг и побрёл дальше, дрожащий и обессиленный.

Тропа становилась каменистой, всё более диким казался лес, и вскоре Петер подошёл к высокой сказочной ели.

Как и вчера, отвесил он перед елью глубокий поклон невидимому гному и начал:

Добрый гном в лесу еловом.
Клад хранящий под корнями,
Отзовись хотя бы словом,
Появись перед глазами! 

– Не совсем точно, Петер! – раздался рядом тонкий и нежный голосок. – Но бог с тобой! Нравишься ты мне, угольщик!

Петер оглянулся. Под ёлкой увидел он маленького старичка в чёрном кафтанчике и широкополой шляпе, в красных чулках и туфлях. У гнома было тонкое доброе личико и борода – нежная, как паутина! Он курил! Странно было видеть, как он пыхтит голубой стеклянной трубочкой. Петер приблизился и с удивлением увидел, что и платье, и туфли, и шляпа тоже были из разноцветного стекла! Но стекло было гибким, словно ещё горячим: оно колыхалось при каждом движении маленького гнома.