Маленький принц и его Роза. Письма, 1930–1944

Тенже уехали. Я рада, потому что у меня теперь меньше стряпни на кухне, но мне грустно без Виктории, которая со мной купалась. Сейчас я одна с Дени и Блезом. Курт-Вольфы[333] приедут на будущей неделе. Его ты знаешь, Элен его жена, очень симпатичная. Он руководит – издает – новым издательством в Нью-Йорке. Интересный и умный. Он со мной познакомился, потому что хочет издать мою книгу на английском (на французском я подписала договор с Брентано). Но книга еще в пеленках, в колыбельке!

Я хочу рассказать тебе немного о своей книжке, в ней уже пятьсот машинописных страниц. Я их все прочитала Курту Вольфу и одну главу Хичкоку и его жене Пегги. Он тоже захотел. Я читала еще без хорошего французского с грамматикой Бушю и еще одной секретарши. Я выбрала Дени, а не Бретона, чтобы переписать меня по-французски, потому что Андре, несмотря на свой большой поэтический талант, далек от нас, от тебя, который и я тоже. Но дружочек Дени дает мне почувствовать всерьез, что он мне помогает! Может быть, и вправду нужно так мучиться, чтобы творить! Может, он прав! А я хотела роз без шипов! Он пока еще не начал работать, не начал сокращать. Пока все слишком длинно! Если бы я была одна, мне некому было помочь, я бы это сделала и сама. Но у меня такой комплекс неполноценности, что я совершенно уверена (вопреки моему здравому смыслу): если писатель прикоснется к моей книге, она станет замечательной. Но я верю, вопреки огромной разнице между Дени и мной в наших мыслях и чувстве поэзии, что книга станет короче, весомее и соразмернее. Если бы я так не спешила увидеть ее опубликованной, я бы подождала и сделала бы сама все так, как чувствую. Но я слишком переполнена с тех пор, как заговорила об «Оппеде». Ты знаешь, что «Оппед» для меня предлог высказать разные вещи, которые хочется сказать другим, думая, что это что-то новое или полезное. Я очень боюсь мэтра Дени. (Ты знаешь, я спокойно откажусь от публикации своей книги, если мне будут дорого обходиться связанные с ней истории.) Я это много раз повторяла Дени: «Не хотите ею заниматься, бросьте». Когда-нибудь я возьмусь за нее снова. Когда ты вернешься, мы сделаем что-то очень красивое и простое. «Тетради Оппеда – тетради Консуэло». Я немного устала. Я слишком много работаю в своем большом бараке. Если не писать, куда девать свободное время? Горевать о войне? Оплакивать наше с тобой потерянное время, время, которое мы теряем вдалеке друг от друга… Мой Тоннио, я пишу вам уже очень долго. Пойду посплю. Завтра воскресенье, и я продолжу разговор с вами, любовь моя. О Господи! Верни мне сейчас же моего мужа, я не хочу больше зависеть от его забвения, жить тревогами, добротой других мужчин, которые совсем не он. Мне от этого больно – даже получать красивый цветок из других рук. У меня астма, я не сплю, я не ем в часы, положенные для еды, я рассказываю себе грустные истории. Я говорю себе: бедняжка, твое счастье – мечта, расстанься с ней, потому что жизнь вашей бедной Консуэло совсем на нее не похожа!

Консуэло де Сент-Экзюпери

Rockledge Bolton Road

Lake George. NY

168. Консуэло – Антуану

(Почтовая открытка[334])

(Озеро Джордж, 7 июля 1944[335])

Тоннио,

Видите, какое у меня озеро этим летом? У меня есть маленькая серая лодка, но я не решаюсь плавать на ней одна, как в Агее. Только что получила твою первую телеграмму[336] на г-на Левита. Спасибо, что телеграфировал Хичкоку. Он пока еще ничего мне не сообщил, но с вашей телеграммой все пойдет на лад. Посылаю открытку наудачу. Если получите ее, улыбнитесь крестику, это я сейчас там.

Ваша

КОНСУЭЛО

Почтовая открытка Консуэло – Антуану, Озеро Джордж, 7 июля 1944

169. Консуэло – Антуану [337]

(Озеро Джордж, 10 июля 1944)

Мой Папусь,

Мое дерево, освещенное солнцем, в котором живут золотые пчелы и втайне из твоих мыслей делают мед чистоты. Истину.

Мой дорогой, вы, король всех благ и меня, маленькую пчелку-работницу, которая много трудится, на время отдыха делаете королевой.

Любовь моя, я люблю разговаривать с вами, писать вам на этих листочках, которые прилетят тебе в руки, как бумажные самолетики, которые ты вырезал большими ножницами и бросал мне в окно.

Мой муж, я больше не получаю от вас длинных писем. Короткая страничка пришла мне в конце июня сюда, на озеро Джордж. Я дала телеграмму в тот же день. Это был твой день рождения. Мой Тоннио!

Мой супруг, вы мне очень нужны. Мне необходимо доверчиво засыпать, чувствуя защиту ваших рук. Мне необходимо днем и ночью питаться молоком вашей нежности. Я стосковалась по твоей любви. Я ссыхаюсь от нескончаемого отсутствия или из-за подлинности моей любви, молитв и верности. Вы стали моим благоразумием.