Маленькое счастье. Как жить, чтобы все было хорошо

Философ Руссо пятерых в приют отдал. Бывает, что бьют и издеваются. А бывает вот что: один мальчик окончил школу. И мама ему велела идти работать на завод. Она была одинокая. И решила, что сыну пора вносить свою лепту в бюджет. Она работала буфетчицей. Ей было трудно. И она велела идти сыну на завод работать. А этот тщедушный очкастый юноша был упрямый. Он хотел учиться на врача. Он все читал, все сидел в библиотеках и учился отлично. На врача нельзя учиться заочно. И вечернего образования не было для бывшего школьника. Только дневное. Тогда мама сказала, что будет сына кормить, конечно. Не вопрос. Она же не зверь лютый! Она посчитала на бумажке, сколько стоит еда; квартплату посчитала, все посчитала. И стала брать с сына ежемесячно эти деньги – он поступил; и стипендию дали. И еще он подрабатывал санитаром. Это трудная работа. И маме отдавал за харчи и квартиру, конечно. И ел бесплатно хлеб с горчицей в столовой. Тогда можно было задаром есть хлеб, горчицу и уксус. А мама с ним все шесть лет не разговаривала за то, что он паразит и иждивенец. И у этого сына была отдельная полочка в холодильнике. Так он прожил шесть лет – общежитие не давали тем, у кого городская прописка. И просто – этот сын ничего поразительного в ситуации не видел. Он жил наукой; такой уж он был. А потом уехал по распределению и три года в деревне работал. Там женился на простой девушке, потом ему дали квартирку в городе. А потом он стал знаменитым врачом, великим ученым. А потом его собственная мама заболела и он ее спас. Сам лечил, друзей привлек, лекарства доставал. И спас. И ни словом не напомнил о том, что было. Он был добрый. Только он не смог обнять и поцеловать старуху-мать. Она ведь тоже его никогда не обнимала и не целовала. Он не привык. И называл ее, как в детстве, на вы. И мать плакала скупыми старческими слезами от обиды в своей роскошной палате. «Хотя на что обижаться?» – так ей говорили медсестры, которым она жаловалась на неблагодарного сына…

Утреннюю зарядку

Пикассо каждый день делал. И прожил девяносто лет! И чувствовал себя отлично. И зарабатывал сумасшедшие деньги. Он просыпался утром и начинал жаловаться: может, у него рак? Он скоро умрет. Он бездарность. Кругом враги. Все норовят обидеть! Жить незачем! И три часа жаловался. А жена его утешала и подбадривала. А потом жена падала без сил и до вечера лежала. А Пикассо бодро вставал и принимался за работу. Так что жаловаться полезно. Это зарядка такая; за счет других. Жена Пикассо покончила с собой, к сожалению; но он другую нашел. И регулярно делал утреннюю зарядку. Так что жалобы, конечно, облегчают состояние человека. А то, что происходит с теми, кто утешает и подбадривает, – это неважно, правда? Всегда можно нового найти! И поэтому лучше отойти от того, кто регулярно делает такую зарядку. Пусть индивидуально занимается. Потому что втыкать в нас свой зарядник не надо все же с завидной регулярностью. Всем хочется чувствовать себя хорошо, прожить долго и отлично зарабатывать. Не только Пикассо.

На человека клевещут,

а друзья ему говорят: «собака лает, караван идет!», «грязь не липнет к светлому!», «не обращайте внимания, правда выйдет наружу!». Выйти-то выйдет, наверное. Только вот князя Василька оклеветал князь Давид перед Святополком. Наговорил всякого. А Святополк поверил и приказал схватить князя и выколоть ему глаза. Такое вот наказание. Ну, и выкололи. Тогда быстро все делали. Как, впрочем, и сейчас. А потом правда восторжествовала; оказалось, что князь Василек ни в чем не виноват. И перед ним, наверное, даже извинились. Только он стал слепым. И все притчи о вреде клеветы меркнут перед этим историческим случаем. Ну, еще сжигали, головы отрубали, но уже безразлично было людям этим, восторжествовала ли правда. И, если человек рассказывает недоброе о ком-то, доброму христианину следует так сказать: «Пойдем сей же час к тому, о ком ты это говоришь, и спросим – правда это или неправда?» Если рассказчик идти откажется, следует уличить его в клевете. Это из старинных книг совет. И касается не только христиан, а всех добрых людей. Хорошая и простая фраза: «Пойдем вместе к тому, о ком ты говоришь, и спросим». И все. Потому что слушать и читать клевету – такой же грех, как и клеветать, так считается. Только об этом все забыли как-то.

«Заедать чужой век» —