Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г.

Вместе с тем, несмотря на добываемую с таким риском и потерями информацию о состоянии войск противника (в результате чего благодаря самоотверженным действиям разведчиков, в том числе и из местного населения, в целом советская сторона была в курсе перемещений вражеских войск перед фронтом 9-й армии), о составе немецких подразделений в районе Малгобека в начале октября советское командование не всегда имело совершенно точные сведения. Одной из причин, вероятно, было относительно малое количество захватываемых пленных.

Так, по состоянию на 10 октября оно еще не располагало точной информацией о завершении сосредоточения и полноценном участии в боях третьего полка из состава дивизии «Викинг» – полка «Германия», прибытие которого на самом деле и помогло немцам взять Малгобек. В советских документах говорится о наличии в районе Малгобек – Пседах по состоянию на 10 октября двух полков – «Вестланд» и «Нордланд» – и только лишь о «прибытии» третьего полка «Германия», тогда как на самом деле «Германия» прибыла под Малгобек еще 3 октября и уже почти неделю как принимала активное участие в военных действиях. Более того, советское командование сделало еще один неверный вывод – о небоеспособности одного из двух наступающих полков, а именно полка «Вестланд», по причине «больших потерь, понесенных в предыдущих боях» [51, л. 12]. Такие просчеты в оценке противника дорого обходились затем сражавшимся на передовой войскам.

В этом плане противник опирался на более достоверные данные, получаемые, прежде всего, от пленных. Правда, количество пленных, захватываемых немецкими войсками в ходе Малгобекской оборонительной операции, не шло ни в какое сравнение с цифрами кампании предыдущего 1941 г. и даже начального этапа летней кампании 1942 г., когда темпы продвижения вермахта составляли десятки километров в сутки, и целые советские соединения попадали в котлы, давая противнику богатейший улов военнопленных. Характерно, что в ходе сражения за Малгобек ни одно советское соединение от бригады и выше не попадало в окружение – это само по себе было редкостью для крупных военных операций на советско-германском фронте в 1941–1942 гг.

Не менее ценные сведения противник получал и от перебежчиков. Количество их в ходе боевых действий также было, судя по немецким документам, значительным, хотя и не позволяет говорить о перебежничестве как о массовом явлении в рядах советских войск под Малгобеком. При этом среди перебежчиков были и гражданские лица, и красноармейцы, и даже младшие командиры. Так, 1 октября в штабе 111-й пехотной дивизии допрашивался лейтенант-перебежчик из состава 591-го полка 176-й стрелковой дивизии [324, f. 872–873].

Иногда перебегали вместе с товарищами. Еще двое лейтенантов – из 1177-го полка 347-й стрелковой дивизии и 1376-го полка 417-й дивизии – перебежали к немцам 6 октября [326, f. 906]. 16 октября дивизия Рекнагеля вновь рапортует в штаб корпуса о новых перебежчиках-офицерах – лейтенанте и младшем лейтенанте из 9-й стрелковой бригады [329, f. 985]. 10 октября из 12 взятых 111-й пехотной дивизией пленных 6, то есть половина, были перебежчиками [314, f. 1156].

Перебежчиков тут же «пристраивали к делу». Все они подвергались по-немецки педантичному и тщательному допросу, давая в целом правдивые показания о составе, расположении, боеспособности советских частей, укреплениях, системе подвоза и т. д.

Это, разумеется, было ценным подспорьем для гитлеровской армейской разведки, получавшей в результате своевременное и достаточно полное представление о составе и боеспособности советской группировки под Малгобеком.

Не слишком вдохновляющим стал для немцев опыт использования уже подготовленных абвером[38] частей с участием представителей кавказских народов. В 1-й танковой армии был задействован батальон «Бергман» («Горец») полка «Бранденбург» – подразделения абвера, специализировавшегося на диверсиях и спецоперациях, в составе которого служили представители кавказских народов. 11 сентября прибыв в Моздок, батальон был подчинен 111-й пехотной дивизии [215, f. 195].

В частности, в составе этой дивизии сражалась с конца сентября 1942 г. так называемая «кавказская» рота – судя по всему, входившая в состав «Бергмана» под командованием немецкого офицера, лейтенанта Штарка. Ее нахождение в составе дивизии и участие в боевых действиях было окружено атмосферой большой секретности.

Впервые она вводится в бой под Малгобеком 29 сентября – во всяком случае, с этого дня в сводках штаба 111-й дивизии фигурируют «донесения от 03» – так кодируется рота в штабной документации, что указывает на секретность задания, выполняемого ею (в отношении других немецких подразделений предосторожностей такого рода в ходе операций под Малгобеком не отмечено).

На протяжении октября рота участвует в боях в качестве разведывательно-диверсионного подразделения. Ее основными видами боевой деятельности являются наблюдение за советскими перемещениями и захват пленных. В поле деятельности диверсантов был и сбор всех видов разведывательной информации.