Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г.

б) курсантский состав прежде всего на формирование противотанковых отрядов и батальонов, вооруженных противотанковыми ружьями. Для этой цели, а также для усиления стрелковых дивизий фронту направляется три тысячи противотанковых ружей. Противотанковые отряды и батальоны использовать для усиления стрелковых дивизий на танкоопасных направлениях. Остающийся курсантский состав обратить на формирование курсантских стрелковых бригад, а также на пополнение стрелковых бригад существующих гвардейских корпусов.

10. Контингент, полученный от расформирования тыловых частей и саперной армии, использовать прежде всего для пополнения и восстановления существующих дивизий, как находящихся на фронте, так и выведенных на доукомплектование, восстановив в первую очередь дивизии Черноморской группы и 37-й армии.

11. Направить в распоряжение Военного совета Закавказского фронта для Северной группы 100 танков, из них 69 Т-34 и 31 Т-70. Экипажи для танков выделить за счет частей 14 танкового корпуса и запасных танковых частей.

12. Полностью использовать продукцию Тбилисского авиа ционного завода. В данное время Ставка не может выделить дополнительное количество самолетов для Закавказского фронта» [131, с. 113].

В первых числах октября в состав истекающей кровью 9-й армии приходят новые подкрепления – 337-я и 317-я стрелковые дивизии [39, л. 147]. Только за один день 29 сентября немецкая авиаразведка отметила передвижение до 500 грузовых машин и около 25 танков из районов Грозного и Базоркино в район Вознесенская – Сагопшин [273, f. 652].

Однако накал борьбы не снижался и натиск немцев не ослабевал. Теперь, правда, вместо атак больших масс танков и мотопехоты командование противника перешло к иной тактике – использованию небольших штурмовых групп и поэтапному захвату наиболее важных узлов обороны противника. Другими словами, это было возвращение к той тактике, которую германская армия использовала в Первую мировую войну в Вердене и Пикардии в 1916–1918 гг. Уже в дни сражения под Малгобеком такие действия вовсю практиковались немцами (так же, впрочем, как и их противником) в разрушенном Сталинграде. В любом случае переключение на подобные методы ведения наступательных действий было равносильно признанию германским командованием очевидного уже факта – того, что идея стремительного броска на Грозный через Малгобек окончательно провалилась, и теперь главным трофеем армии Клейста мог стать лишь сам этот разрушенный и превратившийся в арену ожесточенных боев городок нефтяников на севере Ингушетии.

30 сентября в штабе немецкой группировки, наступавшей на Малгобек, шел «разбор полетов» [164, с. 217]. Основным содержанием дискуссий, разгоревшихся в тот день между командованием 52-го армейского корпуса и командирами дивизий, наступавших на Малгобек, явились два извечных вопроса – «Кто виноват?» и «Что делать?», которые, перестав быть традиционно русскими, стали на сей раз актуальными и для германских штабистов. При этом на первый вопрос «Кто виноват?», а именно – кто несет ответственность за побоище, учиненное полку «Вестланд» и танковому батальону дивизии «Викинг» в Сагопшинской долине накануне, ответа особенно не искали, поскольку доля вины лежала на всех – как на командовании корпуса, опрометчиво бросившем войска без должного обеспечения в атаку по непригодной для таких действий местности, так и на штабе Штайнера, проведшем рекогносцировку местности накануне и не посчитавшем нужным озаботиться всерьез исключением фланговых действий советских сил от Малгобека и Сагопшина. Гораздо более продолжительными и жаркими были споры относительно того, что делать дальше.

Командование 52-го армейского корпуса, заручившись поддержкой штаба 1-й танковой армии, требовало от авангарда ударной группировки – дивизии СС «Викинг», невзирая на потери, упрямо продолжать атаки на советские позиции в районе Сагопшина и во что бы то ни стало добиться скорейшего прорыва в Алханчуртскую долину. Штайнер вполне резонно возражал, что без прочного овладения грядами высот любое новое наступление в долине станет повторением побоища 28 сентября, устроенного его танкистам и гренадерам под Сагопшином.

За 26–30 сентября потери дивизии СС «Викинг», согласно донесениям самого эсэсовского соединения, составили 804 солдата, унтер-офицера и офицера, в том числе 183 убитыми [258, f. 626]. В дивизии к вечеру 29 сентября оставалось 25 боеготовых танков. Потери за 28–29 сентября в донесениях из дивизии оценивались в 19 машин (более 40 процентов), из них 6 танков было уничтожено, 13 повреждено [307, f. 638]. По советским оценкам, в результате боев с 52-й танковой бригадой 29 сентября противник потерял до 500 солдат и офицеров убитыми и ранеными [92].